Джулиен замер в нерешительности, нагота его была какой-то беззащитной.
– Холодно же.
– Наденешь их… потом.
Внезапно мне так захотелось, чтобы он обнял меня, утешил, захотелось почувствовать тяжесть его тела, прикосновение его губ – пусть сотрут это странное, вязкое ощущение, что не покидает меня с вечера.
Для эффекта я содрала с себя свитер. Под ним ничего. Откинулась на спину и развела ноги – чтобы уж никаких сомнений, что у меня на уме.
– Иди сюда.
Но лицо у Джулиена сморщилось.
– Я действительно устал, Мэнди.
От его отказа меня словно ледяной водой окатило.
В первые годы отказывала всегда я. И пара исключений – однажды он разболелся, а в другой раз слишком нервничал перед собеседованием – лишь подтверждали это правило. Но сейчас все обстояло иначе. Я даже начала подсчитывать отказы. Набралось не меньше десяти.
Дома у меня два отдельных ящика для нижнего белья. В одном повседневное: трусы и лифчики от M&S, практичные и удобные. Джулиен обычно отшатывается в притворном ужасе, когда я достаю из стиральной машины повседневный лифчик с гладкими чашечками. А во втором ящике всякие штучки от Agent Provocateur, Kiki de Montparnasse, Myla и Coco de Mer. На сотни, а то и на тысячи фунтов шелка и кружев. Такое белье не носят под одеждой, оно нужно для того, чтобы украсить ваше тело перед тем, как это белье снимут. Собирая чемодан, я поняла, что уже не помню, когда в последний раз такое надевала. Был соблазн все это выбросить – мне чудилось, игривые вещицы потешаются надо мной. Но вместо этого я сгребла кое-что и бросила в чемодан. Доспехи для отчаянной – последней? – атаки.
Конечно, то, что Джулиен избегает секса, вполне объяснимо. У него полно проблем – правда, в большинстве он виноват сам, – да еще я со своим навязчивым стремлением забеременеть. Но здесь, среди этой девственной красоты, после шампанского и таблеток, я думала, все будет иначе. Меня слегка потряхивало, когда он лег рядом и отвернулся.
Я прижалась к нему, чтобы хотя бы согреться. Погладила его по затылку. Под ладонью было влажно.
– Твои волосы, – сказала я.
– Что?
Голос совсем не сонный. Он что, притворяется, что хочет спать?
– У тебя волосы мокрые.
– А, ну да, там дождь.
Я вспомнила совершенно ясное небо, неужели облака надуло так быстро? И вообще там же мороз, какой еще дождь. Впрочем, вероятно, это снег. Внезапно я поняла, что Джулиен лжет. Но почему и зачем? Никаких предположений у меня не было. Нет, все это глупости, беспокоиться не о чем. Ведь я и так знаю самую страшную его тайну.
