На время отпуска приехали с пятимесячным сыном в деревню. Здесь живет его прабабушка. Мы зовем ее Булей, она добрая, худая, подвижная.
Санька много гуляет. Достаточно выставить коляску за порог избы — и на тебе: сколько хочешь свежего воздуха, солнца, листвы. Он лежит и смотрит в небо, и мысли, как тени облаков, пробегают по его лицу.
Пытались прикрывать его марлей от комаров, но он ее хватает и запихивает в рот. Приходится стоять рядом и отгонять насекомых.
Один знакомый уверял меня, что грудные дети едины с окружающим миром, они чувствуют себя клубками сплетенных мировых линий: плачут, если на Солнце мощный протуберанец или где-то вспыхнула сверхновая. Верно ли это? У меня в груди замирало от его слов, а потом хотелось теребить Саньку и просить:
— Ну расскажи! Ну хоть чуточку! Такой ты или нет?..
Жизнь состоит из проникновенных мгновений. Сознание скачет от одного такого мгновения к другому, а между ними как бы пунктир, провисший провод, а то и вовсе ничего…
Вот вернулись после купания, Галка подошла к Саньке, а тот вдруг потянулся к ней руками, засмеялся. Она взяла малыша, он уткнулся ей в щеку и чмокал, чмокал…
— Соскучился, хороший мой! — тихо сказала Галка. — Никак нацеловаться не можешь!..
И Санька растворился в ней. Мгновение было проникновенным, волнующим, одно из лучших в жизни…
Я ходил по огороду. Саша сидел на моей руке. Крупные головки мака, синевато-матовые, привели его в совершенный восторг.
— У-у-у! — протянул он и забормотал, запел непереводимую эпиталаму. Руками хватался за головки, а они, упругие, раскачивались, не давались. А Санька ловил их снова и снова, поймал одну, прижал к груди и минуту отдыхал от тяжких трудов. Потом потянул ее в рот, но пустышка не пускала. Снова потянул. Много-много раз.
Убедился, что не попробовать красивый шарик, и вдруг сморщился, заплакал. Тихо, с горькой обидой. И я, чтобы не длить его разочарования, поскорее поднес его к листу подсолнуха. Сын глянул заинтересованно, принялся гладить и мять лист, рассматривать его на свет…
Природа — его первое пристрастие, сверстники — второе. В соседнем доме есть грудная девочка. Санька разволновался, увидев ее, залопотал, потянулся. А уж улыбка на лице была — ясно солнышко. Налюбоваться на подружку не мог. Прыгал на руках — так он прыгает, когда слышит музыку. Для своей соседки по деревне исполнил целую балетную сюиту. Девочка глядела заинтересованно…
Незаметно образуются первые привычки. Любит откидывать голову назад, чтобы она свешивалась с руки. Упаси боже положить его голову себе на руку: шуму будет! Идеал — чтобы голова свободно висела. Шею тогда не надо напрягать. Так он изобрел, лентяйчик из лентяйчиков, так ему нравится. Вот и смотришь порой: тело его у тебя на руках, а голова свободно болтается под ним, словно кочан капусты с двумя глазенками. И любопытные эти глазенки, кажется, вертят вправо-влево замечательный этот кочешок…
