Нам он дарит радость, себе зачастую — шишки. Я и не ждал, что он, бродя возле своей сидячей коляски, сбоку от нее, попадет впросак. Но он вдруг — ни с того ни с сего — дернул коляску на себя — и коляска опрокинулась. Санька шлепнулся на землю и лежал под своим «индивидуальным транспортом», как под металлическим насекомым.
Я подбежал, схватил его, ревущего, в охапку, прижал к себе и носил, носил, баюкая, и шептал нежные успокоительные слова, а самому больно было от страха за него, за его нежность и неприспособленность к миру, который промахов не прощает.
Как он говорит «цветочек»? Я просто в эйфорию впадаю, когда слышу. Нараспев серебристым голосом выводит, вызванивает нежно:
— Чуто-очи!..
И веришь в эту секунду, что именно так, только так цветок и достоин называться…
Рядом с поэтичностью в нем уживается кокетство. Ходит вдоль серванта, приседая, пританцовывая, глядя на свое отражение в полированных дверцах. Пройдется вправо, влево, помашет рукой, погримасничает — и удовольствие на лице, даже блаженство.
Может быть, мы с Галкой принимаем за кокетство что-то другое? Может быть, так выражается его первая самооценка?..
Я делаю зарядку, а Санька уже, с утра пораньше, возле серванта любуется собой. Я приглашаю:
— Давай вместе! Повторяй за папой!
— Саша не хочет! — отнекивается сын.
Я подхожу и, осторожно надавливая на плечи, заставляю его присесть.
— Сели, посидели, — приговариваю, — а теперь вставать будем! Покажи папе, как Сашенька встанет!..
Он встает, покряхтывая, и смотрит на меня, ожидая одобрения. Хвалю его, и он приседает еще раз, и еще один. На этом первая совместная зарядка кончается. Про себя отмечаю, что без принуждения педагогика, видимо, не обходится, что элемент принуждения, видимо, обязателен при воспитании ребенка и нечего надеяться только на его собственную добрую волю. Одна лишь тут оговорка, но весьма существенная: можно ли наши действия, действия «среднестатистических» родителей, назвать педагогикой?..
Вот с музыкой, например. Педагогика ли это? Взял я как-то Саньку на руки и станцевал с ним. Ему так понравилось, что теперь дня не проходит без приказа:
— Танцевать!..
Подходит ко мне, берет за руку и тянет:
— Папа! Танцевать! Скорей!..
— А что надо делать, Сашенька? — притворяюсь я непонимающим.
— Открой тумбочку! — подсказывает Санька. — Возьми пластинку!..
Послушно, как автомат, выполняю программу, которую он задает. Кажется мне, что такая «непонятливость» развивает в нем самостоятельность, способность мыслить, строить план, прогноз действий…
