- Почти наизусть.
- Я тоже.
- Неужели ты хочешь все вернуть?
- Вернуть? нет, я просто хочу тебя.
Вот так, как просто. Еще раз.
Но "еще раза" не получилось. Мы лежали под возвращенными на кровать одеялами ещё часа два. Мы в самом деле просто боялись отпустить друг друга. И в нас друг для друга ничего уже не осталось.
- Ты задушишь меня.
- Это хорошо или плохо?
- Мне все равно.
Кем стали мы теперь, когда нас уже нет?
- Я включу "Би Джиз"?
- Да.
be who you are
don't ever change
the world was made to measure
for your smile
so smile
those crazi dreams
we threw away
i never been alone with you
i never could
they say
that love will find a way
and love will never be set free
and i won't ever let you be
you could not understand
you never will
Ты внезапно вздрогнула.
- Спишь? Ты спала? Холодно?
- Давай одеваться.
Они одевались, пытаясь не смотреть друг на друга.
"Пошлость, пошлость, ты провела ночь с ангелом. Кажется, я схожу с ума..."
Запереть её здесь, поджечь. Как Дубровский. Спасти котенка... Скучно. Мысли путались.
"Определенно я схожу с ума..."
- Как? Что ты говоришь?
У неё что, болит голова? Что она морщится?
- Я не говорил тебе: я - ангел?
...Частник довез нас до Москвы. К центру, в метро, ехали почти молча.
- А который час?
- Восемь двадцать пять.
- Мне на следующей, я позвоню.
Провожать Лену домой не стал, очень хотелось спать.
*
...За окном ничего интересного не происходило. Я взял в руки фиолетовый елочный шар. Елку разобрали недели три назад, а шар почему-то остался. Я нашел его на подоконнике, за горшком с геранью.
- Как тебе игрушка?
Я обернулся к кукле, та пожала плечами.
Глава 7.
"Возвpащение свиньи в апельсины".
*
С восторгом розовых детей,
Раскрыв широкие ресницы,
Мы перелистываем дней
Неповторимые страницы.
И в урне мозга бережем
Меж мыслей, часто беззаботных,
Мы также пепел наших жен,
Как и красавиц мимолетных.
Стремясь сквозь зной и сквозь буран,
Назло противореча нервам,
Приемлем натиск страшных ран
За право быть недолго первым...
В.Шершеневич "А.Н.А.".
Мы - поколение восьмидесятых. Кто помнит сейчас то странное ощущение от "весны 85-ого"?
Какая дивная была уверенность, что песни "Ветер над городом" Макаревича и "Крысолов" Пугачевой посвящены нашему тогдашнему Генеральному Секретарю. Кстати, да, как-то не принято было говорить тогда "Горбачев". Смешная ведь фамилия. Говорили "Михаил Сергеевич" или просто говорили так, вообще никак не называя, но все всегда понимали, о ком идет речь.
