Я ускорился, засеменил как можно чаще, боясь только одного — не поскользнуться и не упасть — дорога возле домов сильно разъезжена, а у меня ботинки скользкие, как коньки. Я ставил ноги потверже, почти переходил на бег, и тут из прохода передо мной неожиданно вынырнул второй запыхавшийся мужик. Мы с ним разом опешили, не ожидая встречи лоб в лоб. Но в этой неожиданности я был в преимуществе: мужик оказался на голову ниже меня и щуплее. К тому же, я, хоть и не видел его, ждал встречи.
Мужик замер, как вкопанный, ища за моей спиной подельника, но тот был еще далече. Я не стал ждать, пока мужик очухается, и быстро подсек ему ноги. Мужик упал, я изо всей силы пнул его в живот, потом в грудь; мужик свернулся от боли, вдогонку я несколько раз залепил ему рукой в нос и в ухо и, несмотря на близость подъезда, рванул в сторону улицы. Метров через двадцать — темень хоть глаз выколи, там они меня не достанут.
Я почти перешел на бег, но страх меня больше не преследовал, паники не было. Я скрылся за углом во тьме, обогнул крайнюю девятиэтажку и узким проулком нырнул обратно в свой двор. Отсюда два шага до моего подъезда. На столбах фонари еле дышат, над моим крыльцом лампочка и вовсе выкручена (чему только не порадуешься в минуту опасности!). Я быстро открыл деревянную дверь подъезда и проворно взбежал по ступеням на свой этаж. Но и закрыв за собой квартиру, долго не мог прийти в себя. Я так и не понял: это было обычное нападение, которое у нас часто случается с праздношатающимися среди ночи, или преследовали именно меня, именно я был определенно выбранной жертвой? Если последнее, никто теперь гроша ломаного за мою жизнь не даст. Рано или поздно я столкнусь со своими преследователями (городок небольшой, улицы можно пересчитать по пальцам), если, конечно, у тех не перегорит злоба. Но если я обидел своих преследователей не на шутку, те могут разузнать, где я живу, и неожиданно вломиться ко мне в квартиру. Такой вариант тоже не исключен. И что теперь делать? Не выходить неделю из дома — глупость несусветная. Уехать из города, пока все не утихнет — но сколько тогда скитаться? Нет, пока единственный вариант — зайти завтра домой к Женьке и выяснить, не навязчивы ли мои страхи, оправданы ли? Если все-таки я был целью нападавших, выяснить из-за чего, кому я мог перейти дорогу. Пусть Женька станет третейским судьей. Может, весь сегодняшний случай яйца выеденного не стоит?
Я лег, но долго не мог уснуть. А когда уснул, в который раз мне приснился нелепый сон, что меня снова призывали в армию. Во сне я удивленно смотрел вокруг, но кроме очертаний какого-то армейского ангара, у которого я стоял, ничего больше не видел — кругом сплошная темнота. Потом я почему-то оказался на стрельбище. Вечер, полутьма, я вскидываю к плечу «калаш» и выпускаю короткую очередь по мишени у подножья холма. Что-то (или кто-то) глухо падает (я четко слышу звук падения), но меня это ничуть не смущает, наоборот, удовлетворяет. Я повторно вскидываю автомат, прицеливаюсь и еще раз выпускаю очередь в ту самую сторону, откуда донесся звук. Мой сон обрывается именно на этом эпизоде.
