Некоторое время она лежала уверенная, что сейчас ей придёт конец, но боль в животе и спине стала отступать, а на неё никто больше не покушался. И тогда Анджелика открыла глаза и тут же забыла про боль. Прямо перед ней стояли два дракона. Один, что стоял поближе был чёрный, как уголь и блестящий, словно его специально начистили. Он злобно смотрел на неё и облизывался длинным языком с очевидным неудовольствием. Девушка поняла, что это в его пасти ей довелось провести несколько не самых приятных минут в своей жизни. Этот дракон был раза в два или три крупнее Драси, но второй!..
Второй дракон был намного больше первого, хотя это явно была самка! Никаких признаков пола, конечно, видно не было, но у неё было женское выражение лица. Даже очень женское и довольно злое! Под её крылом Драся вполне мог уместиться, как цыплёнок под крылом у курицы и ему бы там не было тесно. Эта драконесса оказалась серебристо-стального окраса и тоже смотрела очень недобро.
Анджелика онемела от удивления. Перед ней были родители Драси! «…моя мама самый крупный из ныне живущих драконов, а отец славится во многих мирах, как непревзойдённый огнемёт!» — Вспомнила она его слова и тут же получила подтверждение.
— Что ж, если я не могу съесть добычу, то кто мне мешает просто спалить её, а заодно и эту старую зануду, Унгу? — Сказал дракон-самец и начал раздуваться.
— Ты не сделаешшь этого, ххотя бы потому, ччто ссреди вашших драконьихх недосстатков нет неблагодарноссти! — Произнёс голос за спиной Анджелики.
Девушка оглянулась, и ей тут же захотелось обратно в драконью пасть! Прямо над ней нависали огромные жвала, принадлежащие гигантской паучихе, размером с микроавтобус, не считая широко расставленных и согнутых в коленях мохнатых ног, каждая из которых была размером со среднюю пальму! По-видимому, паучиха поняла настроение девушки и бросила ей коротко:
— Не бойсся, пржшинцесса, не ссъем!
— Ты, Унга, лучше объясни, как это она стала такой ядовитой, не будучи мёртвой? — Спросила драконесса, разглядывая Анджелику по-птичьи, то одним, то другим глазом.
— Это мой мужженёк посстаралсся! — Был ответ, в котором слышалась то-ли ирония, то-ли гордость. — Он леччил её ссмессью драконоборччесского и ссобсственного йяда сс какими-то травами и сслюной летуччихх мышшей! Теперь ей можжно долго не боятьсся ччеловеччесскихх болеззней и драконьихх ззубов!
— Но не драконьего огня! — Вставил вновь чёрный дракон и опять стал раздуваться.
