– Кажется, нашел, – пробормотал я и заблаговременно вышел из вагона. Во внутренней системе неслышно щелкнула пара тумблеров, подведенных прямо к сканнеру биометрической аутентификации. Двери схлопнулись, вагон тронулся с места.
– Ждите меня там, я приду за вами! – крикнул я вдогонку. Прислонив ладони к окошкам, брюхатые девушки не сводили с меня обеспокоенных глаз.
Постояв еще некоторое время в задумчивости, я опомнился и побежал обратно. Что-то было не так. В алиеноцептивном спектре расползались круги, как от брошенных камешков по водной глади.
Когда я буквально долетел до проломленного парадного входа, на территории позади меня авантажно выдвигались на поверхность сразу несколько грибовидных лифтов, а под ними уже визжали колеса множества других останавливающихся подземных транспортов. Походу, сюда стягивались все. Что ж, тем лучше. Главное, Марту успеть вывезти отсюда невредимой. Если она, конечно, тут вообще есть…
В этот раз лифт спускался невыносимо долго. Я еле сдерживался, чтобы не начать раскручивать лебедки насильно. Едва двери разъехались, я бросился бежать до развилки буквально по воздуху, соприкасаясь с полом лишь иногда. Непутевый охранник уже очнулся и лежал, постанывая, осторожно ощупывая вывихнутое плечо. Завидев меня, он подскочил и впечатался спиной в настенный сканер. Его ступни оторвались от пола и заерзали по стене.
– Где ваша сотрудница? – молвил я. Тот корчился и охал, но отвечать явно не спешил. – Ну же… Поделись мыслью… Или ты хочешь, чтобы я сам вырвал ее из тебя с мясом?
– Не понимаю… о чем речь, – наконец выдавил он. Я запрокинул лицо и с шумом втянул воздух. Атрофированные легкие отозвались безразличием. Такие не выдадут ни звука из моей головы, пока я сам не пожелаю. И только те, что не безразличны к воздуху, готовы чуть что выдохнуть предательскую правду.
Размахнувшись, я нанес ему удар точно в солнечное сплетение. Разлившееся чувство боли в его мозгах начало безостановочно воссоздаваться. Дыхание охранника перехватило так, что со стороны это можно было бы счесть за мгновенную смерть, если бы не периодическое подергивание конечностей.
Наконец, я разжал тиски своей воли. Охранник захлебнулся воздухом, как выброшенная на берег рыба.
– Не… не знаю… Нет допуска… У-у-у… Не надо…
Внутри меня все упало. После таких ощущений человек попросту не способен лгать. На верхних этажах, как муравьи по разворошенному муравейнику, уже носились люди. Отключившихся на посту дозорных тормошили и те приходили в себя. Их глаза впивались в экраны видеомониторинга.
