– Что у вас? Расстегните куртку, – потребовал он, заложив одну руку за пояс. Я беспечно расстегнул накидку, обнажив голую и невздымающуюся грудь. Глянув в мои улыбающиеся глаза, охранник в дурном предчувствии затрясся.
– Так, – его рука полезла за рацией, а сам он попятился, – ждите…
– Я здесь, – одернул его я. Тот в полном смятении замер, переводя взгляд с меня на рацию.
– Но…
– Ну? Что хотел сказать?
– Я… тут тип один… и почему ты?.. Короче, не так здесь…
– Всё так, – резко ответил я и ткнул кулаком арку. – Перезапусти ее, она глючит.
Лицо охранника задергалось.
– …разве? …но почему ты?
– Потом, – донеслось уже с лестничного пролета. Тряхнув головой, в которой потихоньку приходила в себя после жестокого воздействия цингулярная кора, он выдернул кабель из детекторного устройства.
Подходя к двери аудитории, я стал различать до боли знакомый голос. Я не мог поверить в свою удачу. Да, эти эксцентричные восклицания на последнем слоге ни с чем не спутать. И эти напряженные паузы в ее речи, прямо как в драмтеатре. Никаких сомнений, что это она. Та, кто могла бы помочь мне найти Марту… Та, кто много знает и чья сторона в этом величайшем противостоянии находится пока что под вопросом…
Страшно сосредоточившись, я открыл дверь. Голос оборвался, присутствующие повернулись в мою сторону, но… их взгляды не сфокусировались на мне. И только лектор впилась в меня разноцветными глазами. В них читалась некая просьба.
Поняв, я отвернулся и пошел в задние ряды. Студенты непонимающе переглядывались, зарождался гомон.
– Так, тихо! – хлопнула по столу лектор и все звуки исчезли. Встав во весь свой немалый рост, она невозмутимо прошлась до двери и захлопнула ее. – Когда-нибудь, они все же выделят бюджет на новые гнезда замков… Но это не дает нам повод отвлекаться.
Усевшись за свободную парту, на всякий случай подальше от наибольшего скопления студенток, я обвел взглядом аудиторию. Девушек стало заметно меньше. А те, что остались, за них можно было даже и не опасаться – мои половые клетки вне сомнений облетят их стороной. Заведя руки за голову, я с наслаждением откинулся назад. Черт, как же мне не хватало этих лекций.
Поймав мой одобрительный взгляд, лектор будто обмякла, голос снова стал ровным и уверенным.
– Так на чем мы остановились? Ах да… Рефлексы. Это наша реакция на мир. А в основе всего мира лежит цикличность. Закономерности. И в нашей жизни, даже на клеточном уровне ближе к концу всегда распознается все точно такое же начало. Все повторяется. Эти повторы настолько очевидны, что их замечают даже безмозглые аминокислоты, они записывают и запечатывают их в генетический материал для передачи следующему потомству. Так формируются бездумные, безусловные рефлексы… Однако есть и условные! Кто мне скажет, что такое «условные рефлексы»?
