– Когда ты добудешь их для меня?
– Сегодня вечером принесу все, что найду.
* * *
– Доставьте их в палату номер девять, – распорядился доктор Брозэф, всучивая смотрительнице стопку старых газетных вырезок, мятых научных журналов и книг. Та смерила посылку недовольным взглядом.
– Здесь запрещено чи…
– Так передайте, что я разрешил, – жестко отрезал он и, развернувшись, зашагал обратно в гостиничный номер, что расположился в паре кварталов от медицинского центра.
Магион* – техн. (engl. Imagine – воображать) Устройство, способное оцифровывать в режиме реального времени мысли человека. Оно конвертирует их в общедоступный цифровой сигнал, который не подлежит расшифровке, однако при синхронизации с оцифрованными мыслями другого человека, способно обеспечить двустороннюю и взаимовлияющую связь между их сознаниями. Также возможна синхронизация с данными компьютерных программ. За неимением объяснений ее конкретного предназначения со стороны создателя, нашла применение в области психиатрии для диагностических целей, а также используется в качестве реанимационных мер при коматозных состояниях.
Парафрения* – мед. Конечная форма бредового синдрома, характеризующаяся прежде всего манией величия, а также манией преследования. Больной считает себя отпрыском какой-нибудь исторической персоны или сверхчеловеком, обладающим фантастическими, но незаметно проявляемыми способностями или же испытывает причастность к важным и глобальным событиям, сыгравшим переломную роль в мировом сообществе.
Эту ночь доктор Брозэф провел как на иголках. Сначала ему снились все его самые неприятные ситуации во время работы в чужих снах. То ему не удавалось из них выбраться, то оказывалось, что это и не сон вовсе, и его руки заламывали за спину и вели за границу воображения во тьму, отсиживаться в вязкой томно-малиновой пустоте, совсем без одежды и в реабилитационных целях. А там было зябко, ломило старческие кости, где-то наверху периодически раздавался медвежий рев, и тогда он просыпался в холодном поту по-настоящему, чтобы через некоторое время забыться в своих и чужих тревожных снах снова.
Днем он побежал в медицинский центр, наведать своего нового друга. Он был всерьез обеспокоен здравием его рассудка. Он сразу заприметил в этом человеке что-то свое, будто тот был ему дальним родственником, хоть и у Брозэфа, по сути, никогда не было семьи. Он понимал этого противоречивого человека, по-крайней мере, пытался, и сочувствовал ему, как никому из своих пациентов ранее. Он страстно надеялся ему помочь, чтобы тот перестал пугать его своими теориями заговоров и путешествиями во времени, чтобы круглые и нездоровые глаза снова скептично сузились, а изо рта снова полились благоразумные и захватывающие рассуждения о секретах работы мозга, за которые он его когда-то полюбил. Он мечтал, чтобы тот снова пришел в себя, и тогда он предложит ему стать напарником. И они вместе будут разъезжать по городам, копаясь в чужих снах, бросая друг другу профессиональные колкости, и обмениваться между делом философскими мыслями.
