Мое тело сжало неведомыми тисками и потащило из-под обрушенной плиты на свет. Я не сопротивлялся. Он смотрел на меня, и его бесцветные, отливающие легким багрянцем глаза уже не улыбались.
– Как ты нашел меня? – тупо спросил я.
Его руки чуть разъехались в стороны, в губах снова взыграла легкая смешинка.
– А где же еще ты можешь быть?
– Да где угодно…
Он мотнул головой.
– Других мест нет.
– В смысле? Ты знал, что я сюда прилечу из-за метеорита… Или я не понимаю…
Противник помедлил с ответом. Затем, будто смакуя каждое слово, загадочно произнес:
– А так уж ли нужны тебе другие места сейчас, чтобы им быть?
Нахмурившись, я смотрел на него во все глаза. Было что-то в выражении его лица ироничное. Он явно издевался.
– И как мне это понимать? – стараясь держать голос спокойным, спросил я.
– Легко. Дай-ка вспомнить… Сейчас… – он склонил голову, захваченный неким воспоминанием. – Да!.. «…у каждого, объем воображения, как и емкость задействованной им оперативной памяти, имеет свой лимит…» Вот! И…как же ты там сказал, гм… «…интересно то, что исчезновение выместившейся детали субъект совершенно не заметит! До тех пор, пока сам не вернется к ней вниманием…».
– Что? – ошалело переспросил я.
– Ну-у, – слегка разочарованно протянул он, – я же дословно процитировал. Ты еще приводил замечательную аналогию с яблоком… Про то, как критерии его опознания у всех субъективно разнятся… Одна из лучших лекций в моей жизни, да-а…
Напоминание о яблоке укоренило мое предположение, где я однажды мог слышать эти слова. Самая первая встреча с нейрохирургом в Айсберге. Когда мы спорили, можно ли читать мысли… Но как… Причем здесь это…
– Вы… Ты – Август Полкомайзер? – глупо вырвалось у меня.
– Кто? – рассмеялся человек, внешне совершенно непохожий на усопшего нейрохирурга, и рассмеялся. – Что ты еще здесь придумал? Хватит. Игра окончена. Я пришел за тобой.
Окончательно запутавшись, я адекватно понял только последние слова, отчего мои мысли прояснились, а ладони стали угрожающе приподниматься. Он заметил это, и устало покачал головой. За стеклами очков мелькнуло сочувствие.
– Я представляю, как это выглядит со стороны. Должно быть, ты думаешь, что я очередной злодей. Или еще какой антагонист… Но я здесь, чтобы помочь тебе.
– Помочь? – тихо переспросил я. – Как тогда со съемками фильма?… А сейчас ты пробил моей головой стену дома…
– …чтобы сразу показать, что сопротивление здесь бесполезно, и мы не возвращались к этому вопросу после, – терпеливо пояснил он.
