– Не так плохо, как я ожидал, – сказал он, поворачиваясь к ней.
– О!
Он слышал разочарование в ее голосе. Она втайне надеялась на что-то более романтичное и теперь болезненно переживает обманутые ожидания? Или хочет намеренно вызвать в нем чувство вины?
– А чего ты ждала, Ханна? – спросил он с иронией. – Что я скажу, что это был лучший день в моей жизни?
– Нет, конечно нет, – пробормотала она в замешательстве.
– Я женился на тебе, хотя вообще не собирался вступать в брак, – ты думаешь, меня это радует?
Это было жестоко, но честно. Кулал думал, что она обидится на него, отвернется и не захочет с ним разговаривать. Но ему это и было нужно – раз и навсегда установить барьер между ними, который она больше не посмеет переступить. Но Ханна просто смотрела на него, широко открыв глаза, в которых отражались розовые огоньки ночников, будто набиралась смелости сказать что-то. И он не был уверен, что хочет это слышать.
– Ты вообще против брака?
Губы Кулала горько сжались. Этого он точно не хотел слышать – вопрос, который задавали ему уже тысячи раз, как правило женщины и как правило в постели, и на который он старался отвечать как можно более коротко и холодно. Но Ханна не была одной из этих женщин, она была его женой.
– От человека моего положения всегда ждут, что он женится. Но я не видел необходимости. Говорил, что мне пока рано жениться, что сейчас неподходящее время.
– А когда подходящее время? – осторожно спросила она.
– Никогда, – ответил он с сарказмом.
– Кулал, я серьезно.
Шейх пожал плечами:
– Возможно, лет через десять – пятнадцать, когда мне будет почти пятьдесят и мне больше не захочется приключений.
– Но ты женился на мне, и теперь этот ранний и нежелательный брак мешает тебе заводить… приключения? Обидно, наверное.
Кулал нахмурился, чувствуя, что теряет нить разговора. Вроде бы это она должна чувствовать себя обиженной? Вместо этого она вывернула все так, что теперь почти извиняется перед ним. Зачем она это делает? Какую цель преследует?
– Я не собираюсь заводить интрижки на стороне, если ты к этому клонишь. В брачных изменах есть что-то мерзкое. Я знаю, что многие люди моего возраста и положения считают, что вправе заводить любовниц, но для меня это неприемлемо.
Ханна озадаченно потерла лоб и нахмурилась.
– Я вроде бы не должна благодарить тебя за то, что ты просто собираешься поступить порядочно. Но на самом деле я благодарна. Правда, немного озадачена.
Шейх тоже был озадачен. И хотя и чувствовал, что ступает на тонкий лед, спросил:
