– Полагаю, я должна быть благодарна, что вы еще ни разу не упомянули тест на отцовство.
Шейх пожал плечами:
– Не скрою, я думал об этом. Я даже собирался привезти с собой личного врача, чтобы он тебя осмотрел.
– Но не привезли?
– Нет.
– Могу я спросить: почему?
Он откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее.
– Я полагаю, что женщина, которая ждала до двадцати пяти лет, чтобы отдаться своему первому мужчине, вряд ли отдастся второму сразу после этого.
– Я и не думала, что вы заметили, – не удержалась Ханна от невольного упрека.
– Ты имеешь в виду то, что ты была девушкой? – уточнил Кулал.
Несмотря на всю свою нынешнюю смелость, Ханна покраснела и, чтобы скрыть это, сделала глоток сладкого пряного напитка, который она никогда прежде не пробовала.
– А что я должен был сделать? Прыгать от радости? – Его губы изогнулись в насмешливой улыбке. – Или, возможно, ты ожидала, что я рассержусь? Или стану расспрашивать, почему ты ждала так долго и почему меня не предупредила? – Он пожал плечами, и золотая ткань натянулась на его мощных мускулах. – Мое эго не позволило бы задавать мне столь банальные вопросы. К тому же ты не первая девственница, которая побывала в моей постели.
Как ни странно, эти слова ранили Ханну. Она уверяла себя, что ее не должно обижать отношение человека, с которым они провели всего одну ночь, но не могла не думать о других женщинах, стонавших от удовольствия под его телом.
– Во всяком случае, это не относится к делу, – сказала она, в очередной раз напомнив себе, что эмоции не должны влиять на ее решение.
– К какому именно?
– К вопросу о том, какое участие вы хотите принимать в жизни ребенка. Если вы, конечно, хотите, – добавила она быстро, потому что, само собой, не собиралась ничего от него требовать. Да и не могла. – Чтобы понять, как нам быть.
Он повертел в пальцах серебряную ложку, потом поднял на нее взгляд.
– А чего ты ждешь, Ханна? – жестко спросил он. – Что я женюсь на тебе, устрою пышную свадьбу и сделаю тебя королевой? Об этом ты мечтаешь?
Ханна мечтала наорать на него за такое высокомерное заявление, но годы смирения научили ее сдерживаться.
– Неужели вы думаете, что я согласилась бы на такое предложение? – холодно спросила она.
Каким же удовольствием было видеть, как снисходительная мина сползает с его лица, уступая место замешательству!
– Ты хочешь сказать, что смогла бы отказаться? – спросил он насмешливо.
Безоговорочная уверенность, что она помчится с ним под венец, стоит только поманить, прорвала плотину ее благоразумия.
