– Что ты имеешь в виду?
Тамсин пожала плечами:
– Ты всегда была такая правильная.
Ханна не ответила, только молча посмотрела в гневное лицо сестры. Она сказала правду. Ханна росла образцовым ребенком. Послушным. Тихим. Она была приучена в любой ситуации делать вид, что все в порядке. Со временем это стало ее способом решать проблемы – просто игнорировать их. Но теперь она попала в ситуацию, когда эта уловка не сработает.
– А кто отец? – спросила Тамсин. – Почему ты не говорила мне, что с кем-то встречаешься?
Потому что она ни с кем и не встречалась. Ханна откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, желая загнать свои страхи как можно глубже. Но ведь она понимала, что рано или поздно ей придется встретиться с ними лицом к лицу. Произнести это вслух. И тогда все ее страхи станут реальностью.
Она беременна.
Она носит ребенка шейха Кулала аль-Дия под своим потерянным сердцем.
Она перенеслась мыслями в ту ночь, когда Кулал положил ее на узкую односпальную кровать. Казалось, что дальнейшее было неизбежно, но это было не совсем так. Она могла остановить его. Шейх несколько раз давал ей возможность это сделать, но она безоглядно отдалась ему. Так что это было ее собственное решение. Она нарушила все мыслимые правила. Не только строгие правила «Гранчестера», запрещавшие общаться с постояльцами вне работы. Разве она не цеплялась за свою девственность, будто это было что-то ценное? Большинство женщин ее возраста вовсю пользовались сексуальной свободой, но Ханна, напротив, вела себя как чопорная леди Викторианской эпохи. И вот она отдала свою невинность человеку, который просто принял это как должное!
– Никогда не занимался сексом на такой узкой кровати, – задумчиво заметил он, глядя в потолок. – В этом что-то есть.
Но даже такое высокомерие не оттолкнуло Ханну. Она только прижалась к нему с молчаливым призывом в глазах, и он снова овладел ею. И снова. Она вспомнила, как в ней раз за разом будто взрывались петарды, долгое время ждавшие, когда их подожгут. Вот почему она вела себя не как скромная Ханна Уилсон, а как кто-то совсем другой, открывала в себе стороны, о которых прежде даже не подозревала. Она вела себя как дикая кошка, виновато подумала Ханна.
Она вспомнила, что прямо перед тем, как войти в нее первый раз, Кулал спросил:
– Ты хочешь этого, Ханна?
– Да.
– И я тоже. Но это только на одну ночь, ты ведь это понимаешь? Не только потому, что я король, а ты горничная, и наши пути вряд ли вновь пересекутся. Я только что разорвал отношения и не ищу новых. Если ты рассчитываешь на большее, я не смогу дать тебе этого. Тогда я прямо сейчас выйду из твоей комнаты и оставлю тебя в покое, хотя мне будет жаль.
