Но благими намерениями вымощена дорога в ад. Создание условий,
необходимых и достаточных по мысли основоположников для коммунизма,
одновременно означает создание другого, такого, что никак не согласуется с
обещаниями основоположников, ибо это многое другое довольно отвратно и
омерзительно. И оно, это другое, неразрывно связано с прекрасными
фундаментальными признаками коммунизма. О но-то и есть материальная,
ощутимая реальность этих фундаментальных признаков. Это и есть та самая сказка,
которая стала былью. Как говорится, наши недостатки есть продолжение наших
достоинств.
У нас давно построен самый полный коммунизм. А разговоры о низшей и
высшей ступени — бред сивой кобылы. В жизни так не бывает. Тут за короткий
период пролетают все стадии, и образуется некое качественно определенное целое.
Ребенок не рождается по частям. Он рождается целиком. Он растет, взрослеет,
стареет, впадает в маразм, подыхает. Но это — иное дело. Это — жизнь все того же
человека. Так что фактическое положение совсем не таково, будто наука о
коммунизме уже есть, а самого коммунизма еще нет. «Научный коммунизм» на
самом деле есть идеологический мираж. Это — «райская» часть нашей идеологии.
Надо же людям сулить что-то прекрасное, если не можешь толком наладить даже
производство картошки, свести мордобой до терпимого уровня. И никакой науки о
коммунизме еще нет. А вот сам коммунизм давно есть и уже успел проявить все свои
прелести. Условием науки о коммунизме является констатация самого факта его
существования.
На сегодня хватит, сказал себе Ученик. Работа здесь, в общем,не бей лежачего.
Платят маловато. Зато тут, очевидно, можно бездельничать и обделывать свои
делишки.Тут, очевидно,есть какие-то дополнительные источники, компенсирующие
низкую оплату. Не случайно же тут никто не рыпается и не стремится делать
диссертации. Пригляжусь, стану своим, и эти источники сами раскроются. Это
ясно. К тому же в сочинениях психов, судя по этой рукописи, попадается кое-что
интересное. Не зря же их засекретили. Надо начать делать выписки для себя.
Запоминать и восстанавливать дома по памяти.
Домой идти не хотелось. Там скучно, тоскливо. Отца не оторвешь от
телевизора... Мать вечно на что-нибудь жалуется. Жена, наверняка задержится на
работе или поедет «на избирательный участок». Тут все ясно. Дело идет к разводу.
Хотя кто его знает. Он сам тоже небезгрешен. До женитьбы у него уже было много
женщин /он не считал, сколько/. Женившись, он сначала не порывал связей с
несколькими спорадическими любовницами и одной более или менее постоянной.
Потом эти связи оборвались как-то сами собой, и пару лет они были счастливы с
Женой. Отцу дали двухкомнатную квартиру на работе. Сестра вышла замуж за
офицера и уехала. Так что им досталась отдельная комната в двенадцать
квадратных метров. Жить можно было бы вполне прилично, если бы не конфликты
между Женой и Матерью. Мать виновата не в меньшей мере, чем Жена, но он ничего
поделать не мог. Он молчал, выслушивал жалобы сторон и соглашался с обеими. И
ничего не делал, убедившись на опыте, что пассивность тут есть наилучшая позиция.
