и Bombay Sapphire не значат ничего ни для кого, кроме, конечно, поставщиков и покупателей этой продукции, – но для них только в смысле цены, не более того. В таком случае бутылки расставляют, как местный бог на местную душу положит, либо вообще наобум, либо исходя из неведомых нам соображений. Распорядились сделать «западный бар», как в кино и рекламе, – хао, вот вам. То, что я наблюдал на двух коричневых полках в глубине за барной стойкой вагона-ресторана Поднебесного Экспресса, был именно он – третий фактор. Интересно, как это получилось? Просто купили по разнарядке у дружественной фирмы-поставщика несколько коробок алкоголя? Или заказали специальный алкокейтеринг со специальным советчиком в придачу, который, исходя из стоимости проезда в Поднебесном Экспрессе, рассчитал платежеспособность пассажиров и составил именно такой ассортимент? Если так, то ценят нас здесь не шибко, не шибко. Роскошь почти не наблюдается, разве что парочка исключений для потенциального толстосума: Laphroaig и невесть как попавший в эти края кальвадос, названия которого я не смог прочесть издалека, но помнил форму бутылки и примерную стоимость стаканчика в одном в общем-то недорогом лондонском баре. Ну и вкус, конечно, божественный, это помню хорошо. Международный десант напитков хаотически высадился на этих полках, десантники перемежались местными сосудами с местным алкоголем под названием «байдзю». Еще пару недель назад в винном отделе супермаркета города Х я разглядывал содержимое стеклянного шкафа с пузатыми… нет, не бутылками, эти сосуды хочется назвать амфорами, даже запечатанными кувшинами, в которых заключили отвратительного злого джинна крепостью от 53 до 62 градусов… ОК, с пузатыми емкостями в прозрачных пластиковых тубусах и коробках, украшенными желтыми и красными иероглифами на белом, желтом и красном фоне, пейзажами, архитектурными деталями времен династии Цин, ни слова латиницей, но есть цифры – крепость и цена. О первой из них уже сказано в предыдущем предложении, а вторая вызывает недоверчивый смешок, если знать невыносимый вкус амброзии, каждая капля которой стоит здесь около доллара по нынешнему курсу и даже больше. Но его тут любят, байдзю. И преподносят почетным гостям, а также особенно отличившимся товарищам. Мне за год дарили дважды, после чего я с облегчением передаривал, впрочем, по менее ритуальным случаям. Иностранцу позволительно. Интересно, за 17 дней пути из города Х в Европу пригубит ли кто-то вот отсюда или вот отсюда? А вдруг начнут угощать от лица компании-перевозчика? Мол, уважаемые гости Поднебесного Экспресса, счастливы приветствовать вас на борту, почетный машинист поезда и вице-президент нашей компании господин Чиу Син сопровождает наш рейс до северо-западных провинций, у него для вас приятный сюрприз: вечер традиционной китайской музыки и дегустация самых прекрасных сортов традиционного китайского «белого вина». Ах, вы не знаете, что «белое вино» в Китае – это не «совиньон» или «шардонне», нет, это байдзю, древний напиток, укрепляющий силы, поддерживающий гармонию как в самом организме, так и между вашим телом и Небом, напиток императоров и вождей партии, поэтов и крестьян. Первый тост – за мир и дружбу во всем мире, чему наша страна способствует под мудрым руководством… Чтобы выключить этот полусонный бред, я заставил себя отлепить взгляд от бара и осмотрелся по сторонам. Почти пусто. Сюин глядит в окно. Завтрак еще не принесли, как и горячие напитки. Через проход, наискосок от нас, за столом сидит тот самый британец, но уже не в бежевом пальто, а в красном джемпере, голубой клетчатой рубашке и джинсах. Британец тоже ждет завтрака, но времени не теряет – перед ним пузатая рюмочка с бренди. Бренди, конечно, ну не виски же, так ведь? Британец молча разглядывает
