– Ты о ком?
– О Лине Густафссон. Это все ради нее.
Мея снова скосилась в сторону факельного шествия. Потянулась за велосипедом:
– Она умерла?
– Вероятно, но никто не знает наверняка. – Девица сплюнула на мох. – Для того чтобы кого-то объявили святым в нашей дыре, достаточно просто исчезнуть бесследно. И все сразу начинают наперебой соревноваться в любви к тебе.
Мея отряхнула хвою с сиденья велосипеда, еще раз посмотрела вслед веренице людей. Колонна напоминала горящую змею, ползущую в сторону холма.
– Как тебя зовут? – поинтересовалась розововолосая.
– Мея, а тебя?
– Меня зовут Вороной.
– Вороной?
– Угу.
В уголках рта Меи мелькнула улыбка, но сразу же исчезла.
Ворона протянула ей самокрутку:
– Курнешь?
– Я завязала.
Ворона наклонила голову набок. Ее глаза, размалеванные тушью и тенями, в голубизне соревновались с небом.
– Ты приехала с юга?
– Угу.
– И что здесь делаешь?
– Я недавно перебралась сюда с мамой.
– Зачем?
Мея колебалась. Почувствовала, как покраснели щеки.
– Ее мужчина живет здесь.
– Да? И как же его зовут?
– Торбьёрн. Торбьёрн Форс.
Ворона расхохоталась, обнажив редкие зубы:
– Ты шутишь? Твоя мать с Порнобьёрном?
– Порнобьёрном?
– Да, его так называют, поскольку он обладает самой большой коллекцией порнухи в Норрланде. Это его главная забота. Все деревенские юнцы обычно стоят перед его окнами, чтобы хоть глазком взглянуть.
Мея с такой силой вцепилась в руль велосипеда, что руки заболели. От стыда у нее перехватило дыхание.
Ворона же улыбнулась с триумфом:
– Ты действительно не хочешь закурить? Судя по тебе, ты сейчас в этом крайне нуждаешься.
Мея отрицательно покачала головой, хотя затяжка не помешала бы. А Ворона защелкала зажигалкой, чтобы снова закурить. Огонь так и не загорелся, и зажигалка полетела в лес.
– Черт!
Мея сглотнула комок.
– Почему ты не участвуешь в факельном шествии? – спросила она.
– Я не лицемерка. Не собираюсь притворяться, что мне недостает кого-то, кого я никогда не любила. Мне не нравилась Лина до того, как она исчезла, почему я вдруг должна воспылать к ней любовью?
– А почему она тебе не нравилась?
Ворона уставилась на свои коротко подстриженные и покрашенные в черный цвет ногти. Между костяшек пальцев у нее были вытатуированы символы. Мея стояла слишком далеко и не могла разглядеть какие именно.
– Лина без проблем могла захапать то, что ей не принадлежало. Понимай, как хочешь.
Мея кивнула, словно догадалась, о чем идет речь. Потом покатила велосипед назад к асфальту. Шествие уже исчезло за холмом, но запах факельного масла еще витал в воздухе.
