— Полагаю, ваши отношения с Шерон Дебласс имели несколько иную окраску.
— Тут я вынужден согласиться. — Он выбрал еще одну виноградину и предложил ей.
Аппетит — непростительная слабость. Но Ева вспомнила об этом, когда уже взяла виноградину и прокусила тонкую терпкую кожуру.
— Вы виделись с ней после ужина в Мексике?
— Нет. Я проводил ее, высадил из машины примерно в три часа ночи и отправился домой. Один.
— Расскажите, чем вы занимались следующие сутки после того, как в одиночестве отправились домой.
— Первые пять часов я спал. После завтрака сделал несколько деловых звонков. Это было в четверть девятого — можете проверить.
— Проверю.
Его усмешка источала такой рассчитанный соблазн, что у Евы участилось дыхание.
— Нисколько не сомневаюсь. Вы меня восхищаете, лейтенант Даллас!
— Что было после конференции?
— Я закончил часов в девять. До десяти работал дома, потом провел несколько часов в офисе, принимая посетителей. — Он достал тоненькую записную книжку. — Перечислить, кого именно?
— Лучше направьте мне список.
— Будет сделано. К семи я вернулся домой. Ужинал дома, с представителями моей японской компании. Мы сели за стол в восемь. Хотите, пришлю меню?
— Перестаньте иронизировать, Рорк!
— Это простая дисциплинированность, лейтенант. Ужин закончился рано. В одиннадцать я снова был один, если не считать книжки и стакана бренди. В семь утра я выпил первую чашечку кофе. Кстати, хотите еще?
Ева чувствовала, что способна на убийство ради этого восхитительного кофе, но превозмогла себя и помотала головой.
— Восемь часов одиночества, Рорк! Вы за это время хоть с кем-нибудь говорили, кого-то видели?
— Ни с кем не говорил и никого не видел. Мне предстояло утром лететь в Париж, поэтому хотелось провести вечер спокойно. Как я теперь вижу, это было опрометчивое желание… С другой стороны, если бы в мои планы входило совершить убийство, было бы глупостью не запастись алиби.
— Или дерзким высокомерием! Теперь насчет вашей коллекции старого оружия: вы его просто собираете или пускаете в дело?
— Признаюсь, я люблю пострелять. — Он отставил пустую рюмку. — Буду счастлив продемонстрировать вам свое мастерство, когда вы пожалуете полюбоваться моей коллекцией. Вас устроит завтра?
— Вполне.
— Тогда в семь часов. Полагаю, адрес вам известен.
Он неожиданно коснулся ее руки, и Ева встретила его прикосновение раздраженным взглядом. Рорк улыбнулся, но на его лице по-прежнему ничего нельзя было прочесть: глаза смотрели равнодушно.
