Обнаженная смерть | страница 3
— Кто вызвал полицию?
— Этого я тоже не знаю.
Двери лифта раздвинулись. Полицейский остался в кабине. Ева оказалась одна в узком коридоре и стала объектом внимания нескольких камер наблюдения. Потертый ковер заглушал ее шаги. Подойдя к номеру 1803, она постучала и поднесла к «глазку» свой значок. Дверь распахнулась.
— Даллас!
— Фини! — Увидев знакомое лицо, Ева улыбнулась. Райан Фини был ее старым приятелем и напарником. Потом он сменил оперативную работу на ответственный пост в отделе электронного наблюдения. — Выходит, вам, кабинетным крысам, тоже иногда выпадает проветриться?
— Это дело решено доверить лучшим из лучших! — Широкая физиономия Фини расплылась в улыбке, но глаза остались серьезными. Он был приземистым человечком с короткими руками и волосами цвета ржавчины. — Ну и видок у тебя!
— Ночка досталась веселая.
— Слыхал.
Он протянул Еве свой неизменный пакетик с орешками в сахаре и внимательно взглянул на нее, гадая, выдержит ли она то, что ждет ее в соседней комнате.
Для офицерского звания Ева Даллас была молода — всего тридцать. Большие карие глаза — такие принято называть наивными — могли обмануть кого угодно, но только не Фини: наивности в полиции не место. Каштановые волосы были подстрижены очень коротко — вроде бы из соображений удобства, но такая прическа отлично сочеталась с ее худым лицом, высокими скулами и ямочкой на подбородке. Рослая, длинноногая, на первый взгляд тощая, хотя… Фини знал, какие сильные мускулы скрываются под ее кожаной курткой. А еще у Евы была светлая голова, что гораздо важнее мускулов. И живое сердце.
— Та еще история, Даллас…
— Могу себе представить. Кто убит?
— Шерон Дебласс, внучка сенатора Дебласса.
Эта фамилия была для Евы пустым звуком.
— Ты же знаешь, в политике я не сильна, Фини.
— Джентльмен из Виргинии, очень богат, крайне правый. А внучку несколько лет назад понесло влево: перебралась в Нью-Йорк, получила лицензию на профессиональное занятие сексом, с семьей, кажется, порвала.
— Шлюха?
Ева оглядела комнату. Обстановка подчеркнуто модерновая: стекло, хром, авторские голограммы на стенах, ярко-красная стойка бара в нише, за баром — экран в абстрактных разводах приглушенных тонов.
«Аккуратность девственницы и холодность шлюхи», — подумала Ева.
— Недаром купила квартиру в таком районе…
— Итак, проблема номер один: ее дед — известный политик. Белая женщина двадцати четырех лет. Умерла в постели.
Ева в недоумении приподняла бровь.
— Поразительное совпадение: именно там, где зарабатывала. Как это произошло?