— А то, — сказал человек, мелькавший перед глазами, как будто его то включали, то выключали из сети, или Матрица давала сбой. — Слушай, а не угостишь меня бабочками с поцелуйчиками? Хотя ладно, ты же сейчас опять начнешь про бытие загоняться…
Собеседник превратился в пятно, слившееся с остальными пятнами, с которыми Ли пытался до этого поговорить, но они все уходили, не желая его слушать, и колыхались вокруг, как медузы в море. Рада тоже плавала среди них, позабыв про их пятерых детей и электрический забор с собакой. Даже Стэнфорд заметил его только в самом начале, облил пивом, разразился лошадиным ржанием и свалил куда-то, сосаться со своей девицей, травить анекдоты, участвовать в конкурсе пердежа, или чем они тут все занимались, беспорядочно циркулируя по дому.
В другой раз Ли разозлился бы, что все его игнорируют, или решил бы, что их стадо просто слишком тупо, чтобы его понять, но сейчас, с оранжевым поцелуем, растворившимся в его крови, с губами, целовавшими каждую его вену, артерию и капилляр, все было по-другому. Вокруг переливался радужный калейдоскоп, который хотелось любить.
— Любить, — проговорил Ли со значением, — любить. Не нужно думать, что я этого не умею, что я социопат какой-нибудь.
«Конечно, нет», — коротко гоготнул голосок, который постоянно доставал его ремарками такого рода, мерзкий голосок, сочившийся издевкой, как гноем.
— Заткнись! — заорал Ли гневно. — Ты мне надоел, сволочь!
Его вопль никто не услышал. Музыка гремела, заставляя вибрировать стены и воздух, пахнувший выпивкой, потом, гормонами, адреналином.
Внешние раздражители зашкаливали. Люди болтали, смеялись, пели, топали ногами, звенели стаканами и бутылками, засовывали друг в друга языки, людей было так много, что бирюзовой бабочки с оранжевым поцелуем могло и не хватить.
Но третья доза… Неужели, чтобы стать частью людского потока, ему нужна третья доза?!
Этого не потребовалось бы, если бы он не поссорился с Крис, если бы та не послала его куда подальше, не порекомендовала бы ему разнообразить общение, расширить круг знакомств. За каким чертом ему сдался этот круг, когда уже есть человек, с которым он чувствует себя спокойно, с которым они связаны, с которым никогда не бывает плохо, скучно или страшно? Разве кто-то может такого заменить?
— Почему ты меня бросила?! — закричал Ли. — Ненавижу тебя за это!
Он почувствовал такой гнев и отчаяние, что комната дернулась в конвульсии, или сама реальность содрогнулась.
