— Я тебя ждать буду, — со слезой в голосе сказал ему Щеблонов и поспешил встречать его на другой конец Трубы.
Борецкого не было долго.
— Ну? — крикнул в Трубу истомившийся Щеблонов. Он снял с головы полотенце и вытер мокрое от пота лицо.
— Здесь кошка! — крикнул Борецкий. — Хватит, я возвращаюсь.
Но вышел он из Трубы, как и ожидалось, прямо к Щеблонову.
— Смотри-ка, выбрался!
Борецкий же, казалось, нисколько не был этим удивлен.
— Я там журнал посеял, — такой он был невозмутимый, что его, вероятно, самого жуть брала. — Кошмарная труба, — все же произнес он, потягиваясь и разминая спину.
— Туда идти — не дойти, а обратно повернуть — не вернуться, — бормотал Щеблонов. — Бог знает куда зайдем…
Отчаянно работая педалями, подпрыгивая на кочках, мимо них пронесся пионер на звенящем велосипеде.
— Что она мне напоминает, эта труба, никак не вспомню, — мучился Щеблонов. — Черные дыры? Нет?
— Какой-то парадокс… Что-то из теории относительности.
— На гиперпереход не похоже? — думал вслух начитанный Борецкий.
— То ли мне снилось нечто подобное, когда идешь, идешь, тащишься из последних сил, потом пугаешься…
— На Рог Изобилия не похоже?
— Ребус. Ничего понять нельзя, — ломал голову Щеблонов.
— Трубус… Это ведь надо умудриться такую дрянь сварить. Умельцы! Вот ведь хреновина, ничего не скажешь! Бракоделы! — ругался Борецкий.
На следующих семи-восьми страницах рассказа Щеблонов и Борецкий, пытаясь во что бы то ни стало разобраться в случившемся, заходят и выходят из Трубы, бродят по ней в разных направлениях — вдвоем и поодиночке, экспериментируют: то веревочку протянут, то камешки круглые катают, то еще что-нибудь придумают, даже задом наперед в Трубу входили. Простучали ее изнутри и снаружи, проследили каждый свой шаг, сожгли два коробка спичек, все вроде бы осмотрели, по результат был прежним: им не удавалось пройти Трубу насквозь, если они шли по ней все прямо, и, лишь повернув назад, они добирались до ее конца. Трубус, одним словом, как верно заметил кто-то из них, кажется, Борецкий.
— Эй, мальчик! — остановил юного велосипедиста Щеблонов. — Дай дядям велосипед на пять минут.
— Пожалуйста, — сказал добрый мальчик. — На пять минут, а то мне уже пора домой. Мне не жалко. А зачем вам?
— Зачем нам? — спросил Борецкий.
— Мы с этим дядей, — кивнул на него Щеблонов, — хотим по этой Трубе проехать.
— Ну да? — поразился пионер. Такая возможность ему не приходила в голову.
— Ну уж нет, — разволновался Борецкий, — дураков нашел, ведь это черт те куда заехать можно, что мы вообще здесь понимаем, ведь мы ни фига не понимаем, а лезем, в трубе двадцать метров, а мы ее уже чуть ли не километрами меряем! Я и не умею на велосипеде, не помню, когда последний раз садился, и не проси!
