- Ну как, товарищи, пошлем батальон? - обратился я к присутствующим.
- Пошлем, - сказал подошедший во время разговора Артюхов.
- Игра стоит свеч, - согласился Дьячков.
- Верное дело! - поддержал Коротенко.
- Пойдет батальон Ионкина, - подвел я итог. - Курбатов, Ионкина ко мне! И Алексеева тоже.
1-й батальон 469-го стрелкового полка размещался неподалеку от нашего КП. Я не случайно остановил свой выбор на этом подразделении и его командире. Федор Алексеевич Ионкин был человеком надежным. Невысокий, с открытым лицом и темной копной волос, выглядел он моложе своих лет - этак на двадцать с небольшим. Держался он просто, в суждениях был откровенен. Не прятал своей душевной теплоты, но и не забывал, когда нужно, о строгости. В бою Ионкин был смел, решителен и в то же время осмотрителен. Бойцы его любили, верили в него.
- Готовьте батальон, Ионкйн, - сказал я капитану. - Эти товарищи из партизанского отряда выведут вас в тыл противника. Ударите вместе с нами на рассвете. Тяжелого оружия с собой не брать - только станковые пулеметы на вьюках да побольше гранат и патронов. Выступление через час. Идите, готовьте людей. Я потом подойду, проверю.
Разложив перед партизанами карту, я спросил их, как они думают провести батальон. Гости показали.
- Будьте спокойны, - заверил меня старший, - часам к четырем как раз поспеем.
Я сказал им то, чего не имел права не сказать:
- Вы учтите, товарищи, какую берете на себя ответственность. Вы рискуете наравне о нашими бойцами и даже больше.
- Понимаем, товарищ полковник, - заверили меня они. - Понимаем и не сомневаемся в успехе. Не сомневайтесь и вы...
Я вышел посмотреть, как Ионкин готовит людей к выступлению. Дал ему последние наставления. Уточнил все, что касалось взаимодействия и средств сигнализации.
Ночь стояла темная, сухая. На горизонте вспыхивали зарницы - то ли настоящие, то ли сотворенные артиллеристами. В прогалине меж облаков виднелся опрокинутый ковш Большой Медведицы. "Пить-пить!" - кричала в лесу выпь. Стрекотали кузнечики. Время от времени эти мирные звуки заглушали доносившиеся откуда-то автоматные очереди...
Ровно в полночь батальон построился в колонну и двинулся в сторону невидимой лесной тропы.
Я вернулся в блиндаж. В голову лезли тревожные мысли: как все обойдется? Не погибнут ли люди зря?
От этих размышлений меня отвлек вызов к рации. Говорил Переверткин:
- "Третий", "третий", отправь Зинченко в гости к Елизарову для компании! Не теряй времени, действуй! Как слышишь? Прием!
