В доме Мохового все еще никого не было. Он быстро сел в свою машину, открыл ворота и, подождав, пока они закроются за ним, нажал на газ так, что педаль ушла в пол.
Выехав к Сене, Ващенко остановился неподалеку от моста и соединился с Бартлетом.
– Все в порядке, – сказал он. – В два часа будут новости.
– Прекрасно, – ответил Бартлет. – Как Блэкберд? Не узнала вас?
– Женщину трудно обмануть, коллега, – ответил Ващенко. – Не сразу, но все же узнала.
– Берегите себя, – сказал Бартлет. – Жду новостей.
* * *
Спутниковая и оптико-волоконная связь кардинальным образом изменила работу разведок. Ушли в прошлое рации, телетайпы, симпатические чернила и прочая тайнопись прошлых веков. Шифруются теперь каналы связи, и даже не всегда – тексты, которые по ним передаются. Бартлету понадобилось меньше минуты для того, чтобы вызвать майора секретной службы Ее Величества Дитера Керкленда, сотрудника военной миссии Великобритании в Москве, и передать ему сообщение. Было 22 часа 30 минут по Гринвичу. В Москве в это время часы показывали половину второго. Керкленд услышал зуммер, включил экран компьютера, прочитал послание из Лондона и тут же набрал номер на телефоне спутниковой связи. По заданию МИ-6 Керкленд стал двойным агентом. Русские не очень ему доверяли, но сообщение Бартлета давало ему неоценимый шанс это доверие укрепить. Несколько дней назад его попросили выяснить, не работает ли на его разведку бывшая советская гражданка, а ныне – подданная Франции Ася Ротштейн. И вот ответ Бартлета у него. По какой-то причине эту Асю, видно, решили сдать. В 1 час 40 минут по московскому времени в СВР расшифровали SMS, набранную личным кодом Керкленда: «Ваш сотрудник Ася Ротштейн завербована МИ-6. Ее кличка – Blackbird. Личный номер АСР-056732-А». В 23:50 по парижскому времени Рубцова вызвали по спутниковому телефону из Москвы и сообщили открытым текстом: «Подтверждается насчет этой бабы. Ее кличка у них – Блэкберд».
Ася была очень довольна собой. Еще не пробило одиннадцать, как она легко отделалась от Мохового и его приятелей.
– Мне пока везет, – сказала она. – Я еще немного поиграю, а потом поеду в Париж, посплю у себя дома. А то с вами придется пить до утра. А мне с утра, как я понимаю, работать?
– Ладно, давай и впрямь отоспись, – согласился Моховой. – Но завтра у меня будь, как штык, к десяти, ну ладно, к половине одиннадцатого.
Ася кивнула, поцеловала «босса» в щечку и пошла к своему «однорукому бандиту». В половине первого она вышла к парковке. «Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, – мурлыкала она про себя, предвкушая встречу с Ващенко. – Будем надеяться, ему не все переделали…».
