Мы ждали, когда подадут шербет, который заказал наш толмач. Державшийся незаметно слуга степенно поставил перед нами медный поднос изящной чеканки. Мы предложили стольнику герцога отведать шербета, но тот с возмущением воскликнул:
– Ни за что не стану пить эти помои! Поверьте мне, это опасно!
И он объяснил нам, что снег, который используют при приготовлении шербета, спускают с гор Ливана на спинах верблюдов.
– Я слышал, что им удается довезти его до самого Каира! – восхищенно заметил я.
Наш переводчик подтвердил это. Некогда снег и лед доставляли в Александрию водным путем, но султан Бейбарс издал указ, по которому доставлять бесценный лед в столицу могли и небольшие караваны по пять верблюдов.
– Удивительно, что он не тает…
– При каждом караване есть специальный человек, который знает особый способ сохранять лед во время перевозки.
Мы дивились этому новому доказательству сметливости арабов. Но Бертрандон, пожав плечами, заявил:
– Вздор! Три четверти груза они теряют по дороге, а остаток довозят подтаявшим. То, что они перевозят, – это в чистом виде болезни, а не лед. – При этих словах он издал неприятный смешок.
И все же ему не удалось испортить нам удовольствие от шербета. Моя порция была приправлена апельсиновым цветом.
Мы угощались, а стольник тем временем разглагольствовал, зло косясь на сарацина, нашего толмача. Тот под предлогом, что ему нужно отдать распоряжения, тактично удалился. Стольник разошелся и принялся злословить об арабах. Он преувеличивал их коварство, жестокость, безнравственность. Своими речами он явно добивался, чтобы мы, которым пришлось по душе общество таких дикарей, почувствовали собственную ущербность.
– Но в таком случае, – осмелился я перебить его, – зачем же вы рядитесь в их одежды? Ведь, в конце концов, мы хоть и поддались очарованию жизни в Дамаске, все же имеем мужество показывать своим платьем, что остаемся христианами.
Стольник понизил голос. Наклонившись к нам, он поведал, что ему пришлось переодеться ради осуществления неких планов, таким образом подводя нас к выводу, что его господин, герцог Бургундский, доверил ему тайную миссию. Это на первый взгляд логичное предположение являлось нелепицей, так как мусульманам было достаточно взглянуть на него, чтобы понять, с кем они имеют дело. Тем не менее Бертрандон, уверенный в том, что ничем не выделяется из толпы, собирал сведения о тех странах, где его принимали. Он задал нам множество вопросов о городах и деревнях, через которые мы проезжали. Он настойчиво требовал сообщить ему детали военного характера: попадались ли нам войска? Кто охраняет такой-то мост или здание? Сколько вооруженных охранников сопровождало тот большой караван, к которому – о чем я не стал ему говорить – я едва не присоединился? По ходу этого допроса нам стало ясно, какая именно миссия ему доверена. Речь шла не иначе как о подготовке нового Крестового похода. Из всех правителей Запада именно герцог Бургундский продолжал вынашивать совершенно конкретные планы нового завоевания Востока. Несколькими годами ранее он уже финансировал поход, завершившийся неудачей.
