Нахшаби, всегда устойчив будь в своем доверье,
Яд растертый тортом нам назвать нельзя!
Коль в доверии упорства нет, то знай, мой друг, ты,
Что доверьем то доверье нам считать нельзя!
«Долгое время эти розы оставались свежими, много дней воин гордился праведностью жены…
А у сына эмира было два повара, красивых и прекрасных, изящных и прелестных. Дал он одному из них много денег, послал его в город, где жила та жена, и сказал: „Соблазнить женщину и сбить с толку неразумное существо — дело нетрудное. Отправляйся туда, соблазни ее, как знаешь, и постарайся разделить с ней ложе. Посмотрим, останутся ли цветы влажными и свежими или нет“.
Повар, добравшись до города, где жила та женщина, раздобыл сводню и подослал ее к ней. Женщина не разгневалась и сказала: „Приведи его ко мне, я посмотрю, достоин он того или нет. Если можно иметь с ним дело, я согласна, если же нет, то большого удовольствия от этого быть не может“.
Когда повар пришел в дом к этой женщине, она сказала: Если ты желаешь сблизиться со мной, не посвящай в это дело сводню, ибо эти люди разглашают такие тайны, распространяют такие секреты. Ты сейчас возвратись и скажи сводне: „Эта женщина не достойна моей любви и, хотя она и прекрасна, не заслуживает уважения с моей стороны. Поищи для меня другую возлюбленную, выищи другую красавицу“. Когда сводня утратит надежду чего-нибудь от меня добиться, ты выберись из того дома, где остановился, и все пожитки и поклажу перевези сюда, дабы мы могли быть в безопасности от чужого глаза и поиграть в игру страсти“.
Повару эти слова понравились и показались разумными. Вышел он из дома, чтобы уладить это дело, и путем щедрот своих в скором времени избавился от сводни.
А в доме этой женщины была глубокая яма, бездонная дыра, поверх которой была положена циновка, сплетенная из сырых бечевок, и наброшено покрывало. Когда повар вернулся, женщина указала ему на эту циновку. Не успел он ступить на нее, как тотчас же провалился и поднял жалобный крик и стон. „Не кричи, — сказала жена, — а лучше скажи мне правду: кто ты и откуда, зачем приехал сюда и почему тебе пришло в голову влюбиться в меня“.
Повар увидел, что спасти его может только правда, и начал рассказывать всю свою историю, повествовать о том, как цветы оставались свежими и как его отправил сын эмира. „Ты хотел, — сказала женщина, — ввергнуть мою добродетельную душу в колодец порока и разврата, а вместо того сам упал в колодец“.
