Когда медвежата совсем привыкли к этому изображению, столяр устроил у себя пиршество и пригласил жен всех родных и знакомых. По старому обыкновению, пришла в дом столяра также и жена золотых дел мастера вместе с двумя сыновьями. А столяр вырыл у себя в доме глубокую яму. Он тотчас же схватил двух детишек, спрятал их, вытащил тех двух медвежат и поднял крик: „Сыновья золотых дел мастера заколдованы! Они превратились в медведей!“
Прибежал золотых дел мастер, вцепился столяру в бороду: „Ты погубил моих детей и теперь хочешь дать взамен их медвежат! Разве может человек стать медведем? Возможно ли, чтобы человек принял облик зверя?“
Дело дошло до правителя и судьи. Судья спросил: „Эй, столяр, как же было это дело?“ — „Эти два ребенка, — отвечал тот, — играли вместе, вдруг упали и приняли такой облик“. — „Могу ли я положиться на твои слова?“ — спросил судья. „Доказательство моих слов в том, — отвечал столяр, — что, когда целое племя было обращено в зверей, облик их изменился, но разум остался прежним. Поэтому, когда к ним пришли ученики Иисуса, мир да будет с ним, всякий, кого они называли по имени, мотал головой и проливал слезы. Сегодня эти дети были превращены предо мной, но отец их сохранил свой прежний облик. Пусть медвежат выпустят, и если они среди всех присутствующих узнают отца и проявят к нему склонность, то это действительно его дети“.
Судье эти слова чрезвычайно понравились. Медвежат спустили с цепи, и они, приняв золотых дел мастера за его деревянное изображение, тотчас подбежали к нему и начали тереться о его полы и рукава. Как золотых дел мастер ни старался отогнать их, они с мольбой хватались за него, принимая его за своего благодетеля».
Нахшаби, благодетелей помни своих,
Кто забудет о них, с тем стрясется беда.
Ведь заботы всех щедрых и добрых людей
На защиту направлены слабых всегда.
«„Золотых дел мастер, — молвил судья, — стало вполне очевидно, что это твои дети. Бери их, покорись своей доле и попроси извинения за свои дела и речи. Быть может, они и примут свой прежний облик, превратятся в свою прежнюю форму“.
Отчаялся золотых дел мастер добиться правосудия, пошел, поклонился в ноги столяру и сказал: „Если ты совершил это дело, чтобы получить свое золото, то оно в целости и сохранности. Тебе из него причитается только половина, возьми же две трети и верни мне моих детей“. — „Ты поступил коварно, — ответил столяр, — а коварство — великий грех. Но если ты раскаиваешься и готов возвратить мне то, на что я имею право, не будет удивительно, если дети твои снова примут свой прежний вид“.
