Я оставил оружие на месте, а сам, приложив немалое усилие, ноги вдруг налились тяжестью, снова вышел на крыльцо. Картинка за те секунды, что меня не было, разительно изменилась. К парню подошли девушки и старались ему как-то помочь, Михалыч и второй стояли рядом, тихо переговариваясь. На душе стало паскудно, получается все против меня, а почему? Разве я первым напал?! Я только защищался от унижения! Торопиться решать и говорить не к месту вроде, так что помолчу пока.
И, правда, не прошло и десятка секунд, как Михалыч заговорил.
— Вот что, Слава, дело не хорошее вышло. Вместо радости — горе. В наших краях в таком раскладе принято виру уплачивать, компенсацию ущерба, по-вашему. Есть у тебя чего стоящего?
Я растерялся — чего угодно ждал, только не этого.
— Нету у меня ничего. Вот винтовку ты мне сменял сегодня, а так — пустой. В городе…
— За город разговору нет. Раз так — отдашь мосинку Петрусю. Добрая винтовка, с оптикой, из моей оружейки — запас старый. — Пояснил в ответ на вопросительный взгляд второго Егор. — Быть по сему!
— Нее, так дело не пойдет. Этот гад меня же из нее и грохнет в ближнем лесочке, я че по вашему, дурной совсем? Да и вообще — это он мне должен виру, он первым напал и оскорбил!
— Решение принято, обсуждать нечего! Плати виру и помиритесь меж собой. — Настойчиво потребовал наш хозяин. В словах его ясно ощущался приказ и сила не малая, с таким не поспоришь…
Обида во мне такая проснулась, что аж свет белый застило. Зубы заскрипели, кулаки сжались и в сердцах я выкрикнул:
— Да подавись ты ей, гад! Что б тебе! — И махнув рукой, я рванул назад в сени, ухватил ствол и рюкзак и выскочил во двор. Не глядя, сунул в руки второго ствол и зашагал из «гостеприимного» дома прочь.
Шел я зло костеря на чем свет стоит всех — быков, Егора, мужиков этих долбанных, друзей, которые пропали в самый важный момент. И только ту девушку язык не поворачивался помянуть злым словом.
Все! Хватит приключений! Несбывшееся — это до поры до времени интересно, а как прижмет — мало не покажется, надо выбираться к людям, к привычной жизни мегаполиса, в родную трехкомнатную квартиру. Только как все это далеко… Машинально вытащил сотовый, посмотрел — все тоже самое — сети нема.
Издали донеслись голоса, — «Стой! Славка, погоди!». Знакомые такие голоса. Товарищи бодрой рысью догоняли меня.
— Ты куда рванул? Не мог толком сказать, что уходить собрался, а винтовку чего не взял? Забыл?
Это Валерка, Микулин отмалчивается и только смотрит эдак понимающе, а в руках, что характерно, по рюкзаку — успел прихватить и свой и Бобровский — шустрила.
