Так варяги в первый раз остались зимовать на Ловати. Это было в 859 году.
На другой же день, пока земля еще не совсем скована была морозом, Труан приказал ставить острог неподалеку от стрелки. Рубились столетние деревья, ветви с них обрубались, потом бревна стаскивались в одно место, и заостренные с одного конца, другим вкапывались в землю. Это была трудная и мешкотная работа, и потому варяги тотчас потребовали помощи жителей. Богомил приказал своему роду помогать гостям, и работа закипела.
Предслава с утра отыскивала и поджидала Богомила; она не хотела подойти к нему, пока он толковал с варягами; но только что он освободился и пришел в свою избу перекусить, Проделала остановила его на пороге. Она была страшна. Седые волосы ее были растрепаны; по лицу и по рукам сделано несколько свежих кровавых надрезов; глаза навыкате; загрязненное белое покрывало сдвинуто на сторону; босые ноги в крови. Взглянув на нее, Богомил остановился, будто окаменелый, и смотрел на нее с удивлением.
— Что ты делаешь, отец!? Что ты делаешь!? — говорила страшная старуха, — в кабалу варяжскую отдал ты свой род, в вечное рабство ты отдал своими руками и по доброй голе своих детей родных! Или ума ты рехнулся? Или Дажбог отвратил от нас навсегда лик свой ясный?..
Богомил еще с утра смутно понимал, что делается что-то неладное, и боялся самому себе объяснить дело так ясно, как толковала его Предслава. Как обухом пораженный в лоб, опустил он голову, вошел в избу и как расслабленный опустился на скамью. Ему все стало ясно; он был зашиблен горем; он упрекал себя хуже, чем Предслава.
— Пусть-ка наши попробуют, — говорила старуха, — не пойти завтра на работу бревна таскать: ан не смеют не пойти, и пойдут, как рабы-полоняники, пойдут, оттого что старшина-князь своими руками в неволю их отдал. А если кто не пойдет, так они плетью погонят, как скотину; да и старшину погонят плетью на работу, чтоб он пример показывал своему роду, как надо повиноваться господину своему Труану.
— Что же делать? Что же делать? — шептал Богомил, ухватясь за голову. — Их не одолеешь! Такой людной ватаги у нас никогда еще не проходило!..
— Как что делать?.. Старшина-князь спрашивает старуху, что ему делать? Что на душе лежит, то и делай. Поди ты к Труану, снеси ему дары, поклонись ему и скажи: «Оставьте нас, мы народ бедный, мы народ малый, у нас нет ни цареградских, ни хозарских богатств. Оставьте нас, мы любим свои леса, свои болота. На что вам они?
