А после этого мне дали передохнуть. Точнее, приехала Морена с моим будущим гардеробом. Так как все эти вещи достались просто так, нравятся мне они или нет, никто не спрашивал.
Меня наряжали, словно куклу, и перед глазами мелькали новые и новые платья, кофты, юбки нижнее белье. При виде кружевных штучек мне начало казаться, что меня отбирают в службу эскорт услуг.
Часть вещей летела в одну кучу, которая должна стать основой моего гардероба, а другая куча (которая оказалась в несколько раз больше) должна была вернуться обратно в магазины.
– Это не совсем то, что хотела видеть, – призналась Морена, разглядывая меня со всех сторон. – Но, тем не менее, думаю, базовый гардероб готов. В этом тебя можно выпустить в люди.
Я недоуменно посмотрела на тонкую кружевную сорочку, сквозь которую откровенно просвечивали соски и длинный в пол халат с широким подолом и воланами. Вместо завязок на нем были широкие ленты, и если запахнуть полу, халат становился похожим на выпускное платье. По крайней мере, Крисси Мердерад у нас красовалась на выпускном в чем-то похожем, и такого же нежно-персикового цвета.
– Ну, хорошо! – Морена заметила мой взгляд. – Не в люди, а в лечебницу. А ты отправишь именно туда, как только Амора приведет твои волосы в порядок.
– Я уже начала.
Амора сидела на спинке дивана и наливала что-то из пузыречка в мисочку. В миске уже бурлило и пенилось какое-то сине-голубое зелье. Она плеснула в него немного серебра, подлила перламутра. Помешала и задумчиво проговорила.
– Вроде бы готово. Пошли.
– Одежду не испачкайте! – крикнула нам вслед Морена.
– Не переживай, все будет хорошо! Ты меня не знаешь, что ли?
Смесь мне на волосы Амора наносила три раза. Кожу при этом нещадно пекло и жгло. Но вроде бы следов не осталось, а после того как мне помылил голову и уложили волосы, из зеркала на меня смотрела настоящая Каменная. Платиновые волосы до плеч, красные глаза, и острые клычки, которые пока непривычно царапали губу.
Я смотрела на себя и не узнавала отражение. Не могла даже сказать, хорошо мне или плохо. Просто потому, что девушка в отражении была совершенно мне не знакома. Чужачка.
Строгое бледное лицо, губы-бантики, длиннющие ресницы – они всегда у меня были, но сейчас выделялись особенно ярко, то ли за счет платиновых волос, то ли из-за красных глаз.
– Крыса-альбинос… – резюмировала я.
– Ты что-то сказала? – поинтересовалась, возникшая у меня за спиной Морена.
– Да так, ничего… – мрачно отозвалась я. – В отражении кто-то совсем другой.
