Ане нравилась Катя. Искренняя, напористая, не лезущая за словом в карман. Одновременно и пацанка, сорвиголова, и барышня, которая ловко использует эффектную внешность себе во благо. Аня даже волосы стала зачесывать так же, как подруга. Радовало, что Катя — восемнадцатилетняя! — общается с ней на равных.
— Почему тролль? Почему не хоббит? — осклабился лопоухий Чижик.
— Хоббит у нас один, — сказала Аня. — И это ты.
— Не буду спорить. — Чижик задрал штанину, обнажая волосатые икры.
За стенами монотонно подвывал ветер, приносил из степи мелкий сор. Лунная четвертинка висела над долгостроем.
— Мы говорили о Пиковой Даме, — напомнил Матвей.
Аня, к марту перечитавшая всю литературу за учебный год и заглядывавшая уже в школьную программу восьмого класса, проявила интеллект:
— Это повесть Пушкина, да?
— Нет. — Катя сверкнула жемчужными зубками. — Мы про настоящую Пиковую Даму.
— Настоящую?
— Расскажи ей. — Матвей окунул пятерню в свои золотистые кудри. — Она не из пугливых.
Аня уставилась на Катю. Фраза польстила ей. Теперь главное — соответствовать. Даже если будет страшно.
— Слышали, — начала Катя под прицелом чижиковской камеры, — что дама пик в карточной колоде ассоциируется с несчастьем? Это не случайно. Пиковая Дама существует, и ее можно увидеть.
Выходит, тема не сменилась, зря Аня пережидала в туалете, считала секунды. От дурацкого Слендермена, от сатанистов и маньяка из Лесополосы перескочили к какой-то там Даме. Аня догадывалась: чтобы пощекотать нервы. Вот зачем папа вечерами играл в компьютерные игры — из комнаты звенела страшная музыка, рычали свирепые монстры и бухали гранаты. Взрослые находили в жутких историях сомнительное удовольствие, Ане недоступное. Что хорошего — бродить по населенному мутантами лесу, пускай и состоящему из пикселей? В километре от микрорайона есть реальная роща, не лучше ли погулять там с дочерью, собрать гербарий, покормить белок?
Слендермена выдумали на интернет-форуме. Сатанистами считали невинных подростков с пирсингом, шатающихся по заброшкам. А пресловутый Зверь Лесополосы мотал тюремный срок далеко на севере. Аня понимала все это, но фантазия оживляла истории, и они входили в сговор с тенями.
— Расскажи ей про самоубийцу, — сказал Чижик.
Катя смерила Аню внимательным взглядом, словно убеждалась, что та достаточно взрослая. Комод-саркофаг простер к молодежи могильную тень. Комочки пыли шевелились в щелях.
— Чувак один, студент… вызвал ее у себя в ванной. Сначала услышал шаги, скрип ножниц. Знаете, таких портняжных… — Катя продемонстрировала на пальцах длину лезвий. — Потом женщина во всем черном появилась. Прямо в зеркале…
