Но с утра, ничего не предвещало беды. Начиналось все, как обычно, совершенно безвинно. Накануне, мы договорились с Гариком, что он подъедет ко мне в районе двенадцати и поможет перевезти вещи. Стоит ли говорить, что когда я, в полвторого позвонила своему напарнику, и осведомилась, а что, собственно говоря, он делает, то услышала сонное:
— Привет, Машунь! Ты чего так рано? Что, уже утро?
Огромным усилием воли, сдержав первые двадцать слов, я вежливо объяснила сомнамбуле на том конце провода, что уже (ёпт) утро, точнее даже день, и что они (ёпт) обещались полтора часа назад поспособствовать перемещению вещей, принадлежащих мне, из одной квартиры в другую.
После того, как я повторила эту речь три раза, в самых разных выражениях, сомнамбула удивительным образом превратилась в кое-что соображающую особь, мужского пола, известную среди знакомых как Игорь Сергеевич Долинский, он же Гарик, и она (особь) начала изо всех сил извиняться, бормоча что-то про вчерашний удачный вечер.
Удачный вечер накануне — действительно уважительный повод для того, чтобы отмазаться от чего бы то ни было, и я решила милостиво освободить Гарика от его великодушного предложения помочь мне с переездом.
Ну, правда! Дом, в который я собиралась переезжать, находился буквально в нескольких минутах ходьбы, а вещей у меня было не так уж и много. И я вполне могла справиться в одиночку.
Но Гарик был неумолим. Он с не свойственным только что проснувшемуся человеку, жаром, начал меня убеждать, что никогда не простит себе, если я буду таскать вещи сама, и он просто обязан мне помочь. Как напарник, мужчина и гражданин, в конце концов. Я не стала выяснять, причем тут его гражданское самосознание, а зря. Потому что через несколько минут, меня обвинили в том, что я избалованная девчонка, которая привыкла, чтобы ей все подавали сразу, и что мне в лом подождать двадцать минут и принять помощь человека, который специально (это было особо подчеркнуто несколько раз) отменил на сегодня все дела, дабы помочь любимой напарнице. Я пообещала исправиться, и спросила, когда он все-таки появится.
Гарик сказал, что гадом будет, но явится ко мне через сорок минут. Полтора часа спустя, я позвонила Гарику и сообщила ему о том, что он все-таки стал гадом. Он, однако, не расстроился, а клятвенно заверил, что уже подъезжает. В его голосе было столько решимости и искреннего раскаяния, что я совершила непростительную глупость. Мы с подругой начали таскать вещи вниз. Не так уж их было много, если честно. Большая сумка с вещами, пара рюкзаков, набитых всяким хламом и сумка с ноутбуком.
