• Парочка копов в штатском, явно кого-то «пасущие». Вполне, что того самого карманника… Скупо проедающие казенные деньги.
• Афроамериканская попрошайка по прозвищу Бэггар. В неизменной шляпе, ухарски сидящей на затылке.
• Владелец табачного магазинчика, где Бэггар «застолбил» себе место.
Оба сидели за одним столиком и, до явления театрала, дружелюбно болтали.
• Трое студентов, все трое – ботаники! Три очкарика за одним столом!
Клиентура из разных социальных слоев, проще говоря, разношерстная. И не очень богатая, а местами и бедная.
– Джентльмены! – крикнул режиссер голосом ярмарочного зазывалы. – Кто в течение минуты уберётся из этого помещения, тот получит тысячу долларов! – кукловод с превосходством оглядел публику. – Расчёт у барменши!
Джентльмены несказанно удивились. Халява – один из немногих предметов, способных до сих пор вызывать у человека удивление. А удивление – такая штука, что всегда граничит с недоверием. Особенно в Америке и особенно в денежных вопросах…
– То есть ты дашь каждому по штуке баксов за то, что мы пожрали в этом кафе!? – озвучил Бэггар всеобщее недоумение.
– Верно!
– И за что же?! – спросил скрипач.
– Я бы спросил: не «за что», а почему, – весело поправил кукловод.
– И почему?! – немедленно отозвался один из студентов.
В нашей жизни чуть больше странностей, чем мы себе воображаем, господа. Театрал одарил публику улыбкой мецената:
– Радость людей – это большая радость для меня!.. А штука долларов – тот самый повод для радости! – он постучал по циферблату наручных часов: – Время, джентльмены!
Половина отмерянного театралом времени – целых тридцать секунд, прошли в полной тишине. Никто не сморкнулся и не пёрднул! Публика упорно находилась за столами. Мистер Фэйс стоял посреди залы и отсчитывал вслух секунды:
– One… five… seven… eleven… twelve… fifteen… nineteen… thirty…
Бэггар встал с равнодушным видом и прогулочным шагом направился к бару. Сразу за ним поднялся и хозяин табачного магазинчика, со смущенной улыбкой тоже отошел к бару. Публика с придыханием наблюдала…
– Thirty five… thirty six… thirty seven… – разносился в обеденном зале счет.
– Thanks, miss! – раздался жизнерадостный вопль Бэггара.
Публика не стала дальше наблюдать, а сорвалась и побежала к барной стойке! Пыхтя и толкаясь!.. Губы кукловода скривила пренебрежительная ухмылка.
К окончанию минуты в кафе остались только театрал и барменша. Гости, сжимая в потных ладонях косари[13], повыскакивали за дверь, на улицу. Радостные до подмышек!
