— Какую птицу? — доктор резко притормозил.
— Гуся!
— Гуся?
— Ну да. Отличный гусь! — мужик залихватски показал большой палец.
— Ну… А сколько хочешь за него? — заколебался Бутербродов.
— Не дороже денег. На литру дашь?
— Ну… договорились. Где гусь?
— Там! — парочка пошла к южной стороне рынка. Через десяток метров Бутербродов вдруг придержал алкаша:
— Постой-ка! Гусь-то живой? Мне дохлый ни к чему…
— Не боись! Живее всех живых, как Ленин! — интимно подмигнул мужик.
Андрюха внимательней присмотрелся к продавцу. Ранее с алкашнёй он дела не имел, и закономерно не приглядывался. Но «сейчас» от «раньше» отличается больше, чем белое от чёрного.
— Слушай, мы раньше не встречались? — напряг память покупатель. — Больно рожа знакома.
— Может, бухали вместе, — невнятно буркнул мужик, отводя глазки.
— Вряд ли…
Бардак в голове. Так бывает, когда за два дня проживаешь массу событий, которые твой мозг не может рационально объяснить. Кто хоть однажды имел дело с нечистой силой, тот поймет. Кроме того, жажде богатства плевать на любые сомнения… Андрюха уверенно нырнул в неприметный закуток в углу рынка, вслед за мужичком.
Алкаш толкнул дверцу хлипкого сарайчика:
— Вот он.
Привязанный за лапку к стене, в сараюшке прохаживался здоровенный гусак. При виде людей загоготал и забил крыльями.
— Украл, поди, — полюбопытствовал Андрюха. Без «наезда», несколько равнодушно.
На удивление, алкаш не стал горячо доказывать обратное. Он сплюнул и сказал спокойно:
— Какая тебе разница? Не хочешь — не бери. Найду другого покупателя, за пару-то бутылок, ха.
— Ладно, на тебе на литр, — врач подал денежку. — Помоги только гусика в сумку затолкать.
Обладатель драного пиджака схватил купюры, и поспешно удалился:
— Не было такого договора, чтоб грузить!
— Эй! Ну, хочешь, доплачу полтинник?
Мужик обернулся на ходу и хрипло рассмеялся:
— Найми грузчиков, купец!
— Сукин сын! — в сердцах сплюнул Андрюха. И крикнул в удаляющуюся спину. — Я тебя вспомнил! Ты меня наколол позавчера на остановке! Мошенник!..
Самое умильное — это принимать наваждение за бардак в голове. Ну да к чёрту всяческие мысли. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, на том и остановимся.
— Гуси — гуси — гуси, — замурлыкал врач, сложив пальцы щепотью.
Гусь искоса посмотрел на человека и раздраженно гоготнул.
Загрузка гуся в сумку потребовала полчаса. Только длинная шея не влезла, и птица наблюдала, куда её несут. Мимо сырных прилавков, колбасных отделов и аромата свежеиспеченного хлеба. Вот и фруктовые ларьки, дальше уже улица.
