«А сейчас? — снова задавала я себе вопросы. — Разве это моя работа — возить почту? Состоять при почтовых пакетах?» Конечно, я старалась и ее делать хорошо. Не опаздывала на поезд, всегда доставляла почту вовремя, в целости и сохранности. Понимала, что эти письма необходимы. Но мне все это не приносило удовлетворения. И рядом со мной не было человека, которому я могла бы доверить свои сомнения, поделиться мыслями, получить поддержку.
Друзей у меня тогда не было. Изредка приходили письма от ленинградской подружки Веры Суворовой. Ну разве ей расскажешь в письмах, что меня волнует, о чем я мечтаю? И я начала вести дневник. День за днем описывала свою жизнь. Почти каждая запись заканчивалась так: «Этот день ничего особенного мне не принес. Что-то будет завтра?»
А завтра было таким же, как вчера. Надо было на что-то решиться, что-то предпринять. Но что?
Как-то попался мне на глаза журнал «Звезда». Пока ехала в вагоне, прочла рассказ-быль о радисте Кириленко с парохода «Кола», который торпедировала неизвестная подводная лодка. Весь экипаж погиб. Только четыре человека остались живы, в том числе и Кириленко. Случилось это в 1943 году. Чего только людям не пришлось пережить, прежде чем они попали на Родину!
Повесть произвела на меня такое сильное впечатление, я настолько была переполнена прочитанным, что в Таллине не выдержала и рассказала об этом знакомому — дежурному на таллинском пункте почтовой связи Пономареву.
Всегда спокойный, рассудительный и деловитый, он вызывал у меня особую симпатию.
Мой сбивчивый, торопливый рассказ он выслушал с большим вниманием. И хотя времени для разговоров было в обрез — надо было успеть на поезд обратно в Вильянди, — я почувствовала, что он понимает мое волнение.
То ли от прочитанной книги, то ли от беседы с хорошим, чутким человеком настроение у меня изменилось. Вдруг мне стало ясно, что скуку будней я могу прорвать только сама. И самое главное, я почувствовала, что у меня есть для этого силы. «Мне бы еще немного смелости, — думала я. — Так иногда хочется поделиться с людьми своими мыслями, но я не могу переступить через черту, которая вольно или невольно возникла между мною и окружающими».
Скоро жизнь заставила меня это сделать.
Первая моя выборная должность — секретарь партийной ячейки в Вильяндиской почтовой связи. Мне все казалось, что я не имею морального права возглавлять нашу маленькую организацию. «Чем я лучше их, такая же работница, как остальные, да еще и самая младшая». Перед каждым партийным собранием волновалась до слез. Надо открыть собрание, рассказать о текущих делах, поставить задачи, а у меня язык не слушается, губы деревенеют, горло пересыхает.
