Я неопределенно пожала плечами.
— Мы создаем женскую бригаду. — Дуся не отступала. — Понимаешь, будем работать одни, без мужчин. Думаешь, не справимся? Еще всех обгоним. Соглашайся быстрее.
Так я стала членом женской тракторной бригады, которую возглавляла Дуся Иванова. Закрепили за нами четыре трактора. Работали мы по две смены. Меня назначили в смене старшей. Для меня это было лестно — ведь я была самой юной, а из-за своей худобы выглядела совсем девочкой.
В деревне, где мы должны были работать, нас вышло встречать все местное население — женщины и дети. Отнеслись к нам сначала с недоверием, а ко мне — с особым.
— Господи, совсем девчонки, — причитали женщины. — А эта-то — тощая, в чем душа только держится. И такой машиной должна управлять! Осилит ли?
Их интерес к моей персоне был настолько активен, что они не поленились выйти со мной в поле. Встали, как зрители, в один ряд и внимательно, не обмениваясь даже репликами, следили, как я заводила трактор, как тронулась с места.
Потом также молча двинулись по борозде вслед за трактором. Сделав шагов сто, остановились. И заговорили все сразу. Что они говорили, я, конечно, не могла слышать — трактор громыхал сильно, но даже он не мог перекрыть шум, который подняли женщины и который остался позади меня.
Только доехав до конца поля, я почувствовала себя спокойно. Все это время, пока женщины наблюдали за мной, волновалась ужасно — как будто серьезный экзамен сдавала.
Деревенские быстро признали меня. Бабушка, у которой я жила на квартире, передавала мне слухи, что ходили обо мне на селе.
— Ну и работящая у тебя жиличка, — говорили моей хозяйке. — Лучше другого мужика пашет. Знать, далеко пойдет…
Все это она передавала мне вечером за сверхскромным ужином. Иногда на столе появлялся лишний кусок хлеба, несколько картофелин, кувшин молока. Это в знак симпатии, но больше, наверное, из жалости угощали меня женщины деревни.
Моя хозяйка чувствовала себя просто героиней, когда на радиаторе моего трактора заалел красный флажок.
— Наши-то бабы говорят, что мала-мала, а всех обогнала! — передавала она мне.
Не только я, вся наша бригада по итогам сева была в числе передовых.
Я особенно радовалась в ту осень нашим успехам. Летом я стала кандидатом в члены партии. Перед собранием очень нервничала и переживала: а вдруг не примут? Кто-нибудь один встанет и скажет, что я еще недостойна быть коммунистом, не заслужила, никаких подвигов не совершила. Когда меня попросили рассказать биографию, я от волнения не могла сразу начать — все слова вдруг вылетели из головы.
