Экспресс следует в Будапешт | страница 7
В нынешнее воскресенье предстояли скачки двухлеток. Корнер решил рискнуть тысячей. Но у знакомого жокея совсем некстати заболела мать, и он срочно выехал к себе на родину в Штирию. Без него капитан никак не мог определить, на кого сделать ставку. Он не был знатоком лошадей.
Между тем, играть нужно было непременно. У Корнера наклевывалось участие в прибыльном, хотя и не совсем чистом предприятии с сигаретами. Для этого требовалось внести крупный вступительный пай.
Корнер пытался добыть нужную сумму, используя свои любовные связи с женами некоторых военных начальников. Но тщетно: почтенные миссис оберегали чековые книжки и шкатулки с драгоценностями больше, чем свою честь.
Пришлось переключиться на тотализатор. Австриец по отцу, Корнер, хотя родился и жил в США, в совершенстве владел немецким языком. Он сумел завести некоторые полезные связи на ипподроме и надеялся, используя их, добиться цели…
Звонок полковника Мерфи оторвал Корнера от изучения таблиц прошлых скачек. Сложив бумаги в ящик письменного стола, Корнер привел в порядок свой костюм и спустился на лифте на второй этаж.
…При виде Томсона у капитана мелькнула тревожная мысль. Уж не пронюхал ли этот ходячий скелет о проделках с сигаретами и не доложил ли полковнику? От него всего можно ожидать. Но тогда и Томсону несдобровать. Корнер знает о нем кое-что похлеще. Кокаин — это не сигареты, и к тому же сфера приложения капиталов самого полковника Мерфи.
Но опасения Корнера оказались напрасными.
— Полюбуйтесь! — Полковник передал ему снимок. — Держу пари, что вы даже не заметили, когда вас щелкнули.
Корнер впился глазами в фотокарточку.
— Это не я, — наконец, сказал он. — Я такой прически никогда не носил. Да и разрез глаз у меня несколько иной. Но, клянусь своим счетом в банке, чертовски похоже! Поместите этот снимок в мой проездной документ — и даже ФБР[3] беспрепятственно пропустит меня в Штаты.
— Как вы сказали? ФБР? Гарри, да вы же гений!
Полковник с неожиданной для его полноты быстротой подскочил к Корнеру, выхватил фотокарточку, посмотрел на нее, затем на Корнера. Размахивая руками, он зашагал по комнате.
— Гарри, вы гений, будь я проклят, если это не так! Вы сейчас подали такую идею, такую идею — сто миллионов долларов ей цена.
— Что вы, шеф! Меня вполне устраивает десятая часть. Платите — чеком или наличными — и идея ваша, — пошутил Корнер.
Он хорошо изучил характер своего начальника. Мерфи в настроении, и, значит, можно дать волю языку.
