— Но ведь, судари мои, это же… это же…
На старика Брянчанинова было жалко смотреть. Московский присяжный поверенный Жданов за последние несколько месяцев стал буквально бельмом на глазу черносотенцев — или «союзников», как тогда было принято называть в обиходе членов Союза русского народа. Именно Жданов выступал адвокатом по делу Пресненского вооруженного восстания, по так называемому делу фидлеровцев, по делу Минераловодской республики, по делу Московской социал-демократической лаборатории бомб, а в деле о покушении на адмирала Дубасова защищал эсерку Беневскую.
И вот теперь, когда, казалось бы, карающая десница правосудия должна была неминуемо и неотвратимо обрушиться на этого продажного злодея…
— Полагаю, вам следует знать, что господина присяжного поверенного мы взяли в активную разработку еще прошлым летом, после побега опаснейшего социалиста-революционера Бориса Савинкова. Вот, не изволите ли полюбоваться. — полицейский офицер протянул Брянчанинову не слишком свежий бумажный прямоугольник с напечатанным на нем типографическим текстом.
«В ночь на 16 июля, — прочитал Анатолий Александрович, — по постановлению Боевой организации партии социалистов-революционеров и при содействии вольноопределяющегося 57 Литовского полка В. М. Сулятицкого, освобожден из-под стражи содержавшийся на главной крепостной гауптвахте член партии социалистов-революционеров Борис Викторович Савинков. Севастополь, 16 июля 1906 года».
— Прокламации эти были распространены не только по всему Севастопольскому гарнизону, но и далеко за его пределами, — продолжил Климович. — По достоверным сообщениям секретной агентуры, господин Жданов намеренно затянул тогда судебный процесс, предоставив возможность пособникам и соучастникам Савинкова подкупить стражу и подготовить побег. Информация точная, но найти доказательства вины адвоката нам так и не удалось.
— Мы специально не захотели привлекать его к суду по статье Уголовного уложения от тысяча девятьсот третьего года, предусматривающей ответственность для участников сообщества, заведомо поставившего целью своей деятельности ниспровержение путем вооруженного народного восстания, существующего в России, основными законами установленного образа правления и замену его демократической республикой, — пояснил в свою очередь генерал-лейтенант Иллюстров. — Чтобы этот, с позволения сказать, юрист не снискал себе модные лавры политического заключенного. Непременно следовало предъявить ему обвинение как обычному соучастнику ограбления.
