Здесь что-то не так. Что-то было совсем не так, и она подумала, что ее сейчас стошнит. Желчь обожгла ей горло, и она сделала несколько долгих, медленных вдохов, стараясь не задохнуться. Из-за приземления у нее скрутило живот. Нелегкое дело.
— Ты в порядке? — снова спросил он шершавым, как земля, голосом.
Она рьяно закивала, при этом изучая верхний кончик его правого уха. «Хммм».
— Я Адам Эллиот, — сказал он так, будто это должно было что-то значить. Но это не так.
— Ладно. Привет. Где Гидеон?
— Гидеон? Его сердитый взгляд обжег макушку ее головы и окончательно сбил ее с толку. Ей говорили, что возврат к естественной гравитации потребует времени чтобы привыкнуть, но это было безумие — и где ее муж? Видимо так себя и чувствует невостребованный багаж. — Тебе сказали?
— Что сказали?
— Черт. — Этот мужчина, Адам Эллиот, сжал губы и пробормотал еще несколько ругательств. — Гидеон мертв. Он погиб в результате несчастного случая четыре недели назад. Я вместо него.
— Вместо него? — Ее мозг завис и категорически отказывался что-либо понимать. — Вроде как в шахтах?
— Вроде как твой муж.
— Мой…
— Я твой муж, Луиза, — медленно повторил он в этот раз.
Она просто смотрела на него, сбитая с толку, в то время как вокруг них завывал ветер.
— Это шутка?
— Нет. После смерти Гидеона мое имя поднялось в списке ожидания. — Он избегал ее взгляда и смотрел куда-то вдаль, словно смущенный. — Брачные контракты так и работают. На Эстер все немного по-другому.
Да он вообще трезв? Вряд ли. Она должна спросить у кого-нибудь, что произошло на самом деле. У кого-нибудь из руководство, от кого не пахло спиртным.
— Пошли, нам надо идти.
Он двинулся по каменистой земле, следя за ней краем глаза. Может быть, он думал, что она может сбежать. Она вновь взглянула на шаттл. Заманчиво. Но ей, вероятно, не позволят вернуться на борт.
Помалкивая, Луиза пошла за ним. Адам Эллиот. Ее муж. Она старалась держаться с подветренной стороны.
Что, черт возьми, происходит?
Бедный Гидеон. Она знала его только по тем сообщениям, которыми они обменивались, но он подарил ей надежду, когда у нее ее уже не было. Надежду на новую жизнь, с ним. Его сообщения были полны очарования и доброжелательности, и сейчас он мертв. Она овдовела и снова вышла замуж, и никто даже не потрудился сказать ей. Это не может быть законно. У нее закружилась голова, и до боли знакомое чувство гнева наполнило ее, бесполезное и горькое. Глупо с ее стороны надеяться на лучшее.
