— Нив, ты меня поражаешь, — возмутилась Адди и в разочаровании уткнулась лицом в ладони. — Зачем ты говоришь своему парню о том, что будешь наедине с другим мужчиной на протяжении двух часов? И лишь потом туда приедут все остальные.
— Я не понимаю.
— Хорошо, посмотри на это с другой стороны. Как бы ты себя почувствовала, если бы Арсен сказал, что собирается отправиться на съёмочную площадку за два часа до того, как все соберутся, и там будут только он и какая-то девушка? Одни. Вместе. Два часа.
Я схватила телефон и отправила ему сообщение.
«Привет. Я надеюсь, что не расстроила тебя».
Он ответил несколько минут спустя.
Я прикусила губу, размышляя, что сказать, чтобы успокоить мужчину.
«Ты можешь приехать, если хочешь. Я уверена, что никто не будет против».
«Хорошо. Я скучала по тебе сегодня. ХХ»
Я улыбнулась и отложила телефон, полностью уверенная в том, что Арсен не будет нервничать из-за моего прибывания наедине с Джаретом в понедельник.
— Когда ты уезжаешь, Адди? — спросила я, когда опять присела на диван.
— В пятницу вечером, — ответила она.
— Что ж, учитывая, что сегодня среда, заявляю, что впредь никаких парней, пока ты не уедешь! — воскликнула я, показав ей кулак.
— Ни… никаких? — спросила она, выглядя абсолютно упавшей духом.
Я не смогла сдержаться и рассмеялась. Адди любила парней, которые прыгали перед ней на задних лапках.
— Я имела в виду, что больше не собираюсь отвлекаться от своего парня, — с усмешкой пояснила я.
— Парня? Я абсолютно уверена, что чуть раньше ты сказала «парней», — подколола Адизинна, игриво пошевелив бровями.
— Ох, просто заткнись, — проворчала я.
Наступил четверг, но прежде чем я это поняла, он уже перетек в утро пятницы. Адди должна была прибыть в аэропорт не позднее десяти вечера, поэтому мы потратили весь день на обычные прогулки, шоппинг и посещение местного магазина мороженого.
С «мужской» стороны было тихо, и на самом деле это ощущалось приятно. Ничего от Арсена и ни слова от Джарета.
Когда солнце село, и мы вернулись в мою квартиру, я почувствовала, что вот-вот расплачусь. Я бы отдала что угодно, чтобы Адди оставалась здесь со мной, пока я не вернусь в Нью-Йорк, но я знала, что было бы эгоистично отрывать ее от нашей семьи.
В восемь вечера я отвезла Адди в аэропорт Лос-Анджелеса. В восемь пятнадцать мы обнялись и попрощались. Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать, пока она не исчезла из виду, после чего, я села на стул и разрыдалась так, будто мое сердце только что разбилось.
