— Ты не знаешь этот адрес? — по — своему истолковала его взволнованное уточнение она. — Давай, я продиктую тебе номер папы, и ты наберешь.
— Как зовут твоего отца?
— Прости, я должна была раньше тебе представиться, — виновато пробормотала она, протягивая ладонь вперед, ожидая, что он пожмет. — Морганит Сальери. Приятно познакомиться, хоть и с опозданием, синьор Вуд.
От него исходило напряжение. Физически ощущала, как резко переменился мужчина, еще несколько мгновение назад вытворяющие абсолютно развратные вещи, даже не предпринимал попытки коснуться ее. Вознося на вершину неизведанного физического блаженства. Так бесстыдно. Так дико и совсем чуждое для нее. Никогда бы и представить не могла — позволит ему все прикосновения. Полностью в его власти. Без контроля.
Взглянуть бы хоть на мгновенье в его глаза. О чем думает. Почему молчит. Тот, кто заставлял стонать и изгибаться ее, сохраняет тишину. Открылся другой мир, который невозможно посмотреть даже зрячему. Настолько ослепительно и ярко, что те, кто видят, не в силах будут выдержать подобной вспышки. Новые эмоции. На грани.
Дотянулась наощупь до его холодных пальцев, сжимающих руль. Ожидая от него какой — нибудь реакции. Последовала незамедлительно. Медленно, но уверенно вернул ладонь на ее колено. Отстраненно. Будто не он давал ей изучать собственное тело. Раскрывая перед ней и ее чувства. Глубокие и потрясающие до дрожи. Мечтать не предстало. Намного ярче, чем могла бы просто увидеть. Не обращался с ней, как с изнеженной принцессой. Не жалел, наравне разделяя с ней желания. Полноценно и больше, чем нормально.
— Не отвлекай, — его исчерпывающий ответ звучал резко. Неужели она опять что — то ляпнула не то или сделала? Старалась повторять его движения. Давать тот же необузданный напор, каким он жадно целовал ее. Подстраивалась, утоляя их общий голод.
— Тебе не понравилось? — решилась Морганит. Вновь протянула руку чуть выше, касаясь губ мужчины. Твердые. Очень теплые. Пыталась мысленно представить, тонкие или полные. Снова оттолкнул, настойчиво убирая шаловливые пальчики. — Тебе можно, получается, трогать меня, где хочется, а меня ограничиваешь. Нечестно.
— Ты вошла во вкус, — как — то странно язвительно заметил Ральф. Пронизывающая саркастичность. Словно он нарочито подчеркивал каждое слово. — Тебе понравилось очень. Вчера ты кричала о том, чтобы я не приближался, а сейчас хочешь другого.
— Вчера ты казался мне похотливым монстром, — вспыхнула Морганит, понимая, к чему ведет он. Если бы она знала, что происходит с ней. Эта потребность в новых ощущениях. В его сильных руках, сжимающих и не отпускающих. Развратных и в то же время заставляющих чувствовать себя в защите. Ароматы цветов и его запах до сих пор били в ноздрях, проникая в головной мозг. Лишал возможности думать. Оценивать поведение. Просто согреваться в его жаре. Теряться в грубых непозволительных поцелуях, отбрасывая все воспоминания и страхи.
