— Венгры? Угадал? Ожидаете вечерний малевский рейс?
— Да, — ответил я.
Илонка недовольно замотала головой, отказываясь от приглашения поиграть в карты. Просто невероятно, и после тридцати лет нашего супружества на любое предложение она первым делом отвечает «нет», «зачем?». Ох уж эта мне ее замкнутость, стремление жить, втянув голову в плечи… ну вот и втянули, вот и сидим. В общем, я набрал воздуха в легкие и брякнул: да, конечно, колоссальная идея, отчего же не сыграть… трефы раз, трефы два… отдадим и накажем? И разумеется, четыре без козырей и пять? Нет, нет, записывать будем не по круговой системе, я о ней слышал, но не знаю ее, и давайте подсчитывать не очки, а взятки, как учит старик Кальбертсон[4]…
— Я не играю, — как всегда недовольно и в то же время нерешительно проворчала Илонка. Но эти внешторговцы пристали — не отвяжешься.
— Что делать, если для бриджа нужны четверо, сударыня? Ну, начали? Сдавайте, сдавайте поскорее! — торопил очкарик, и вот мы добиваем уже четвертый роббер. Познакомились буквально «по ходу дела». Очкарик, кажется, буркнул: «Перьеш». Толстый — не то «Мазаи» не то «Матаи». Какая разница. Илонка, правда, показав на меня, отрекомендовала по всем правилам:
— Мой муж, доктор Геза Хорват, экономист. — И добавила: — Ладно, тогда уж мы с ним будем в паре.
Карта мне все время не шла: я всего только раз решился «торговаться» и то остался «без двух». А сейчас беру свои карты со стола и не верю глазам: одна, две, две с половиной… шесть с половиной… семь без козырей.
— Passengers of the MALEV…
Нет, это в самом деле нам объявляют посадку. Да вы послушайте, что объявляют, черт возьми! Я швыряю свои карты на стол. Илонка, бери сумку. А где же мой чемодан? Мазаи — или Матаи, — возмущаясь, вскакивает:
— Что за безобразие, только собрался объявить «две на пиках». Может, прежде подобьем бабки, а?
Я удивленно уставился на него: какие у него могут быть пики, если у меня на руках пиковый туз и король?! И что там вообще «подбивать», мы что, разве на деньги играли? Во мне закипела злость. Такое только со мной бывает — у человека первый раз в жизни на руках шесть верных взяток, и вот тебе, пожалуйста… Я лезу в бумажник и швыряю очкарику свою последнюю десятидолларовую бумажку. Все? В расчете? Динамик до тех пор успел уже тысячу раз повторить: «Пассажиров МАЛЕВа просим… выход номер три…»
Через выход номер три уже толпой валит народ. На столиках в буфете недопитый кофе, недоеденные бутерброды. Мазаи (Матаи?) запихивает в карман карточную колоду, под столом остается лежать семерка червей. Громкоговоритель непрестанно торопит, теперь уже нет никакого сомнения, это действительно наш рейс: у нас отбирают посадочные талоны, двери распахиваются, мы уже на аэродроме. Но где же самолет?
