. В первом летнем лагере движения Глеб Павловский объяснял его участникам, что их уверенность в завтрашнем дне находится под угрозой: «Европейская цивилизация так устроена, что ей постоянно нужен враг, особенно в периоды, когда все хорошо. Так было с евреями в конце XIX – начале XX века, так сейчас происходит с русскими. Русские для Запада сегодня – объективно главные изгои, какими бы хорошими мы ни были. Русские – это евреи XXI века, и это нужно учитывать»
[485].
Противопоставление России и Европы, обращение к памяти о Великой Отечественной войне, а также к «трагедии» 1991 г. как моменту утраты идентичности стали ключевыми положениями для молодежного движения, созданного Кремлем. Риторика национального строительства основывалась, прежде всего, на том, что Россия является многонациональным обществом[486] и любые экстремистские и фашистские взгляды могут ее разрушить: «Столкновение цивилизаций способно убить Россию, как оно уже убило Советский Союз. Остановить распространение в нашей стране идей фашизма, агрессивного национализма, религиозной нетерпимости и сепаратизма, угрожающих единству и территориальной целостности России, – задача нашего поколения»[487].
Характерно, что для движения, позиционировавшего себя как молодежное, антифашистское и готовое взять на себя ответственность за будущее страны, наиболее значимыми были идеи противостояния оппозиции. Вместо конкретных политических действий в своем манифесте «Наши» в первую очередь призывали к отречению от «поколения пораженцев», которое своими действиями разрушило СССР, а теперь планирует разрушить государство еще раз: «Те, кто видит опасность в усилении России, кто стремится сегодня ввести в России внешнее управление по образцу 90-х годов, кто привык добиваться собственного успеха в условиях социального хаоса, хотят одного – подорвать первые позитивные изменения в России и навсегда вернуть страну в эпоху неэффективного слабого государства и распавшегося общества»[488]. И вновь, как и в речах главных кремлевских политиков, именно «пятая колонна» внутри страны угрожала ее независимому и успешному развитию: «Сегодня на наших глазах формируется противоестественный союз либералов и фашистов, западников и ультранационалистов, международных фондов и международных террористов. Его скрепляет только одно – ненависть к Путину. Что стоит за этим противоестественным союзом?»[489]
Сейчас уже можно оценивать первую попытку Кремля вовлечь молодежь в общественное движение с целью формирования группы поддержки государственной идеологии. В середине «нулевых» «Наши» были представлены как модель идеального патриота и резерв формирования будущего ответственного класса российских управленцев. Однако в действительности движение использовалось как инструмент социальной инженерии и управления уличным протестом, а его участие в самых громких акциях – атаках на политиков, скандальных демонстрациях – стало продолжением политики, вершившейся в кабинетах Госдумы, Администрации президента и парламентов регионов. Активное использование теорий заговора в идеологии движения виделось Кремлю эффективным методом мобилизации молодежи и превращения ее в лояльных, активных уличных бойцов. Отчасти этот метод действительно оправдал себя, но после реальных уличных манифестаций оппозиции в 2011–2012 гг. Кремль закрыл проект, несмотря на попытки лидера «Наших» Василия Якеменко создать новое движение
