– Что пьешь? – спросил он.
– Молоко.
– Молоко? – удивился пьяница и едва не подпрыгнул на месте.
– Да, молоко.
– Ты меня разыгрываешь?
– Нет. Я же не комик какой-нибудь. Пью обычное молоко.
– Ну ты даешь… Давай я тебя шнапсом угощу. Или вином каким…
– Не. Мне это неинтересно.
Я старался не поворачиваться к нему, отвечать короткими фразами и с надеждой ждать, когда я ему наскучу и он наконец отстанет.
– Я вот все скитаюсь по территории старой Германии. Ну знаешь, везде ищу подработку какую-нибудь. Потом все заработанное спускаю в этой таверне, у Ганса. Уж поверь, где я только ни побывал. Но в этой таверне всегда много людей, красивых девушек и масса веселья. Поэтому одинокому путнику есть чем тут заняться.
Он примолк, чтобы выпить. В этот момент я повернулся, чтобы разглядеть его и понять, кто со мной общается. Худощавый лысый мужик. Он был не стар, но все лицо в морщинах.
– Бармен! – крикнул он. – Бармен! Повтори мне шнапса!
Бармен открыл новую бутылку, заполнил полулитровый стакан и, стукнув стаканом по столу, поставил рядом с этим мужичком. Тот довольно схватился за стакан и тут же залпом выпил половину, вытер рукавом губы и вновь повернулся ко мне.
– А знаешь, я вчера вернулся из Берлина…
– Боже, за что мне это… – пробурчал я себе под нос.
Следующие минут тридцать я буквально чувствовал, как мне засоряют мозги. Как бы я ни пытался игнорировать и не слушать этого мужика, он упорно мне рассказывал всю свою жизнь. Я услышал и про его хорошую сделку в Берлине, и про то, как он своими глазами видел НЛО, и про каких-то призраков на окраине Мюнхена, и про то, каким он в молодости был красавчиком, что от девчонок отбоя не было. В один момент я прервал его рассказ и слегка психанул:
– Слушай, добрый человек. У тебя что, друзей в этой таверне нет, что ли?
– А разве мы с тобой не друзья? – искренне удивился он.
– Нет! Представляешь? Нет! Я даже не знаю, как тебя зовут.
– А-а. Так это не проблема. Я Йозеф.
– Йозеф? В честь политического деятеля назвали?
Он немного завис, а потом, подумав пару секунд, громко засмеялся. Смеялся Йозеф долго. А потом глубоко вздохнул и продолжил рассказывать мне свою биографию. Уже вскоре я сидел с печальным взглядом, не двигаясь, и с безнадегой в глазах уткнувшись в свой стакан. Ко мне подошел бармен и спросил:
– Что-нибудь еще желаете?
– Таблетку от головы, – ответил я и тут же добавил: – И револьвер, если можно. Застрелиться… Или этого застрелить. Не решил пока.
