[144]. Для Мизеса рынок и его стихийные силы представляли особую важность потому, что неолиберализм, в отличие от марксизма, был теорией, которая не обслуживает какой-либо класс или его идеологию. Рынок даёт каждому человеку возможность экспериментировать и улучшать своё положение: «Действующие на рынке анонимные силы постоянно заново определяют, кто должен быть предпринимателем и кто капиталистом. Потребители, так сказать, голосуют так, как будто они занимают высокие позиции, позволяющие регулировать экономическую структуру страны»[145]. Это обстоятельство, естественно, никому не гарантирует никаких определённых результатов, но служит фундаментальным залогом равенства при доступе на рынок и возможности добиться успеха.
Таким образом, для Мизеса рынок — это подлинно демократическая область деятельности. Он поощряет то, чего хотят люди и за что они голосуют ногами и кошельками. Неудачливые бизнесмены, производители, менеджеры и предприниматели должны покоряться беспощадной дисциплине рынка, и чем эффективнее и свободнее функционирует последний, тем эффективнее становится предложение социальных и экономических товаров и услуг. Именно по этой причине, полагал Мизес, везде, где только возможно, поставку необходимых обществу товаров нужно осуществлять за счёт действия собственно рыночных механизмов: это будет дешевле и эффективнее. Конечно, это всего лишь теория, и среди неолибералов Мизес выделялся, пожалуй, самым некритическим отношением к рынку. Его представление о почти идеально-демократической природе рынков было по-настоящему радикальным. Он выделил новую базу легитимности массового волеизъявления, которая не зависит от выборов, политических процессов или прочих структур подотчётности. Рыночный механизм сам по себе действует как узел обратной связи, реагирующий на верховную волю потребителей. Для Хайека, студента и коллеги Мизеса, неолиберализм тоже не был «застывшим кредо»[146]. Это, согласно Хайеку, одна из самых важных причин превосходства свободного рынка как способа организации экономической жизни.
Фридрих Хайек и «Дорога к рабству»
Если Карл Поппер ополчился против историцистских теорий, которые причинили столько вреда гуманистическому индивидуализму, а Мизес критиковал бюрократическую ментальность, ставшую неотъемлемым свойством государственных учреждений и политических организаций, то Хайек повёл полемическую атаку на сползание западной политики к коллективизму.
