Чем крупнее цель, тем существеннее жертва. Так мне говорила тетя Летти.
Я сняла с воротника серебряную иглу, уколола палец. Капля крови сорвалась и упала в центр рисунка на переплете учебника – готовой пентаграммы с серебряными рунами по углам.
Руны вспыхнули, и книга преобразилась. Исчезла иллюзия набранного вручную печатного текста – именно так печатались тысячу лет назад первые учебники темного ордена.
Но наша книга древнее. Ее начали писать на кожистых крыльях демонической твари, побежденной в незапамятные времена первой ведьмой рода.
Страшно представить, как давно это было. Первые шаги магов по земле Айэры. Первые битвы с враждебными нечеловеческими существами за порабощенных людей и право жить в этом мире.
Нашу родоначальницу звали Даэрана Лиртан. Она и начала составлять этот дневник-руководство для своих потомков. И написана книга кровью нашего рода, никак иначе.
Я откинула крышку переплета, коснулась его окровавленным пальцем.
«Здравствуй, дитя моей крови», – проступили письмена на первой странице.
«Мир твоему духу, Даэрана, мир душам твоих детей и моих предков», – мысленно ответила я. Положила ладонь на страницу, и жизненная сила, проводником для которой стал древний гримуар, потекла в меня, возвращая ясность мысли и уверенность духа. Сегодня мне не нужно было ни знаний, ни совета от духов рода, только живительный глоток родной силы.
А завтра на рассвете я подниму духов рода, потому что кто-то узнал о нашем артефакте и охотится за ним. Больше ничего ценного у меня нет. Непонятно только, почему прозвучало имя Асгерд Анирой, а не Лиртан, если убийца искал книгу рода. Но об этом подумаем завтра.
– Объяснитесь, господа, почему вы лишили меня невесты? – хмуро спросил его величество. Он отшвырнул на стол значительно поредевший список претенденток и требовательно уставился на собеседников: новоявленного ректора Школы Ока и двух некромантов, один из которых – Дэйтар Орияр – был его названым братом.
Молодые мужчины расположились в кабинете ректора, точнее, в потайной комнате, и обсуждали скандальный ужин, попутно снимая пробу с молодого вина.
За разговорами незаметно пролетело время, и темнота за незашторенным окном уже посерела, выпуская из объятий силуэты деревьев. Близился рассвет, но устало задремал только один из полуночников – смуглолицый Эрвид Стейр. Его не беспокоили, заботливо укрыв клетчатым пледом.
Соблюдением этикета в присутствии королевской особы никто не заморачивался. Трое самых стойких собеседников вольготно расположились в креслах вокруг чайного столика, и в непринужденной обстановке, когда чопорные мантии и камзолы сняты, а вороты белых рубашек развязаны, чтобы дышалось свободнее, особенно бросалось в глаза сходство короля Артана Седьмого и светлого магистра Сириена.
