Едва успев это осознать, Кирилл почувствовал рывок за шиворот. А в следующий момент от приданного пинком ускорения полетел в неведомую даль. Ударился раненым плечом о стену, от чего взвыл уже в полный голос, и услышал стук закрываемой двери.
И увидел, что лежит на полу – в том самом коридоре, из которого минуту назад так решительно выскочил. Болели ушибленные копчик и затылок, а сильнее всего – плечо.
Кирилл, кривясь от боли, уселся и скосил глаза. Приподнял рукав футболки – руку рассекал кровоточащий порез. Он с содроганием отвернулся: никогда раньше не видел столько крови.
Так… Нужно собраться.
Шевелить конечностью больно, но можно – следовательно, кость не задета. Нож – или что это было – прошел неглубоко. Получается, опасностей две: само кровотечение, которое следует как можно быстрее остановить, и потенциальное заражение крови, которого можно избежать, если правильно обработать рану.
В рюкзаке были и бинты, и мазь. И накладывать повязки Григорий Алексеевич учил… Но куда подевался рюкзак? В которую из комнат их с Рэдом поселили?
Кирилл, поднявшись на ноги, озирался по сторонам, когда вдруг снова распахнулась дверь.
В проеме появилась Лара. Входила она странно, согнувшись в три погибели и спиной вперед. Кирилл не сразу разглядел, что тащит за собой человека.
Поняв, охнул и бросился на помощь. Вдвоем они перевалили тяжелое тело через порог – это оказался незнакомый парень, должно быть, местный. За телом тянулся кровавый след.
– Уйди ты! – цыкнула на Кирилла Лара. – Я сама! Ты, блин, уже выступил. – Она осторожно задрала на парне рубашку.
Тот был ранен в живот, и не нужно было быть специалистом, чтобы понять – ранен тяжело.
– Твою мать, – напряженно проговорила Лара.
Адапты повторяли это словосочетание при Кирилле не раз, и тот запомнил, что ни к чьей матери оно отношения не имеет, просто эмоциональное высказывание.
– Давай его в медкабинет отнесем. Не держать же в коридоре, – говорил Кирилл сдавленно: от вида кровоточащей раны подташнивало.
Лара посмотрела на помощника с сомнением.
– Одна я не допру, тут осторожно надо. А ты, небось, и котенка не поднимешь.
– Я постараюсь.
– Ну, о’кей… Я за плечи, ты под колени – аккуратно только! Взяли?
Кириллу было очень тяжело. И плечо болело и кровоточило нещадно. Но он знал, что скорее умрет, чем скажет об этом Ларе. Они втащили раненого на ту самую кушетку, где пять минут назад добрейшая Анна Владимировна осматривала самого Кирилла.
Лара быстро мыла руки в раковине в углу.
