Эльфийка сочувственно взяла меня за руку, и, странное дело, Я не убрал ее.
— Не знаю точно, что там происходило дальше. Помню, проснулся я от страшного топота подкованных железом сапог, от грохота выбиваемых дверей, жуткого чужого хохота, полных паники криков женщин, в которые вплетались плач и вопли детей. Но тотчас же зазвенела и сталь.
Я знал, где-то там отец, он сражается. Но что может сделать один рыцарь смаленькой горсткой воинов? Погибнуть со славой, но не победить… В диком ужасе я, то метался по своей комнате, то прятался под кровать или залазил под одеяло и все ждал: вот сейчас тяжелые шаги приблизятся к двери и станут вышибать ее. А потом…
Я буквально потерял голову от страха, когда действительно кто-то, спотыкаясь, добежал до моих дверей.
«Солнышко, — позвал меня знакомый голос няни, — открой, милый…» Не колеблясь ни секунды, я подбежал и, отодвинув тяжелый засов, впустил ее к себе. А по коридору уже бежали косматые тени с факелами, они завывали и улюлюкали.
«Солнышко, — няня, задыхаясь, тяжело прислонилась к холодной стене, — не бойся, родной, я уведу тебя отсюда».
И тут ударили в дверь. Няня затравленно оглянулась и, прихрамывая, бросилась к плательному шкафу. В дверь ударили уже чем-то тяжелым. Неимоверно торопясь, няня отодвинула шкаф, но там была такая же каменная стена, как и везде. Пошарив рукой под подоконником, она быстро нашла нечто, приводящее в действие механизм тайного хода. Часть стены бесшумно отъехала в бок. А входная дверь уже трещала, и с нее во все стороны летели щепки…
«Давай, торопись, солнышко!» — няня затолкнула меня в темный зев тоннеля и едва ступила следам, как входная дверь поддалась и ее вышибли. Но от страшной толпы, ввалившейся в комнату, нас обоих защитила непроницаемая каменная твердь: С третьего раза няня зажгла светильник, висевший на стене, и только тут я заметил темное пятно, расплывшееся на ее спине.
«Солнышка, — няня, перехватив май испуганный взгляд, слаба улыбнулась. — Дальше беги сам, уже чудо, что я с такой раной вообще добралась сюда. Силы на исходе… Прощай, родной…»
Она упала на пал. Плача, я приник к ее груди и тут же отпрянул: сердце не билась. Что оставалось делать?
Подхватив затухающий светильник, я осторожно раздул огонек и, бросив на няню последний взгляд, сломя голову помчался к поджидавшему где-то впереди выходу. Что была дальше?
Покинутые Земли вместе с населявшими их тварями поглотили Лоншир, Граница отодвинулась далеко на северо-запад, а ваш покорный слуга стал беспризорным малолетним бродяжкой. Конечно, в этом тяжелом периоде моей жизни были и светлые страницы.
