Рид
От особняка Трамбле так и несло колдовством. Запах витал над травой, окутывал лежавших на земле охранников, которых Трамбле пытался привести в себя. Рядом над ними склонилась высокая женщина средних лет. Рыжеволосая. Очень красивая. Сам я ее не узнал, но кое-что заподозрил, и когда братья зашептались о ней, убедился, что прав.
Мадам Лабелль. Небезызвестная куртизанка, госпожа «Беллерозы».
Ей здесь определенно было делать нечего.
– Капитан Диггори.
Я обернулся, услышав за спиной напряженный голос. Там, крепко сцепив руки, стояла стройная светловолосая дама, и на ее безымянном пальце сверкало дорогое обручальное кольцо. В уголках ее глаз были морщинки недовольства, а взглядом в этот самый миг она сверлила мадам Лабелль.
Жена Трамбле.
– Здравствуйте, капитан Диггори. – Вначале я услышал мягкий голос Селии, а затем и сама она вышла из-за спины матери. Я тяжело сглотнул. Селия все еще была одета в траурный наряд, а в свете огня ее зеленые глаза казались как будто остекленевшими. Они распухли, покраснели, а на щеках у Селии искрились слезы. Как же мне хотелось в этот миг броситься к ней и поскорее утереть их. А вместе с ними стереть и всю эту кошмарную сцену, так похожую на ночь, когда мы нашли Филиппу.
– Мадемуазель Трамбле. – Вместо всего этого я склонил голову, явственно чувствуя, как внимательно на меня смотрят братья. Особенно Жан-Люк. – Вы… славно выглядите.
Ложь. Селия выглядела несчастной. Перепуганной. Исхудавшей с тех пор, как мы виделись в последний раз. Лицо ее осунулось, будто она много месяцев не спала. Как и я.
– Спасибо. – Она едва заметно улыбнулась моей лжи. – Вы тоже.
– Сожалею о произошедшем, мадемуазель, но уверяю вас, если за это ответственна ведьма, она будет гореть на костре.
Я оглянулся на Трамбле. Они с мадам Лабелль, довольно близко приникнув друг к другу, похоже, о чем-то не без труда беседовали со стражниками. Я нахмурился и подошел ближе. Мадам Трамбле кашлянула и перевела сердитый взгляд на меня.
– Поверьте, господин, присутствие ваше и вашего многоуважаемого ордена здесь совершенно без надобности. Мы с мужем – граждане богобоязненные и колдовства не терпим…
Жан-Люк поклонился ей.
– Разумеется, мадам Трамбле. Мы здесь сугубо в целях предосторожности.
– Однако ваша стража еще недавно лежала без чувств, мадам, – заметил я. – И от вашего дома пахнет колдовством.
Жан-Люк вздохнул и раздраженно покосился на меня.
