Следует различать фашизм как таковой и идеологию, на которую он опирается для завоевания доверия населения и удержания власти.
Правда в том, что фашизм был и есть очень распространённое явление, он разнообразен и многолик. О фашистском государстве можно говорить в отношении режимов: Франсиско Франко в Испании, Антониу Салазара в Португалии, Анте Павелича в Хорватии, Мао в Китае, Тито в Югославии, Пол Пота в Кампучии, аятоллы Хомейни в Иране, талибана в Исламском Эмирате Афганистан, Ким Ир Сена и Ким Чен Ира в Северной Корее, Энвера Ходжи в Албании, Хо Ши Мина во Вьетнаме, Франсуа и Жан-Клода Дювалье на Гаити, Сукарно в Индонезии, Саддама Хусейна в Ираке, Анастасио Сомосы в Никарагуа, Иди Амина в Уганде, Мобуту Сесе Секо в Заире, Масиаса Нгемы Бийого в Экваториальной Гвинее, Иосипа Броз Тито в Югославии, аль-Сауда в Саудовской Аравии, Сапармурата Ниязова в Туркменистане и многих других.
Полагаю, что не следует как-то особенно выделять фашистскую Италию, как это делается многими современными историками, отделять её от нацистской Германии и сталинского СССР, от других фашистских государств. Некоторые историки называют политический режим, который существовал в Италии в период с 1922 по 1945 годы — классическим фашизмом. По моему скромному мнению, неверно отождествлять фашизм с Италией времён Муссолини, так как все политические режимы в странах, управляемых фашистами, имеют общие черты. Все эти фашистские государства делают похожими друг на друга не только популизм, авторитарное государственное управление «от имени и в интересах народа», что первым бросается в глаза при поверхностном сравнении, но также очень похожие идеологии, государственные механизмы, экономическая и социальная государственные политики, а также многое другое. Какой из режимов был классический, а какой нет, какой более фашистский, а какой менее — определить трудно. Да и нет в этом особой необходимости для понимания сути фашизма.
Несмотря на то, что не существует чёткой границы между красным и оранжевым или между синим и фиолетовым, тем не менее любому человеку, если он зрячий и не дальтоник, несложно отличить красный цвет от синего, находящегося в противоположном конце спектра. Политический дальтонизм гораздо опаснее, чем физиологический. Дальтонику достаточно отказать в выдаче водительских прав, и он уже не будет представлять опасности для окружающих.
Всеобщее избирательное право, к моему сожалению, не делает никаких различий среди избирателей, не учитывает ни социальное положение, ни уровень образования, ни уровень умственного и культурного развития, ни способности конкретного избирателя к пониманию важности осмысленного выбора будущего своей страны. Крайне редко встречающийся в обычной жизни дальтоник, за рулём автомобиля, непонятно по какой причине считается более опасным, чем пьяный маргинал, предварительно «отметивший» очередной день пол-литрой горячительного, с избирательным бюллетенем в руке, в день выборов на избирательном участке.
