Через минуту я убедилась в верности высказывания «не поминай чёрта к ночи»: фары приближающейся сзади машины на секунду ослепили меня через зеркало заднего вида. Генрих быстро пригнул меня к сиденью и накрыл меня сверху своим телом, пока чёрный автомобиль неспешно проследовал мимо нас за угол. Генрих и я выпрямились и обменялись взглядами.
— Думаешь?..
— Скорее всего. — Кивнул он. — Думаю, наши коллеги из шестого отдела знают, где найти если не Йозефа, то нашу подругу Ребеку. Давай-ка и мы за ними…
Незамеченные секретной полицией, мы выбрались из машины и прошли в направлении, в котором исчезла их машина. Мы их пока не видели, но звук мотора отчётливо раздавался в пустынном переулке недалеко от нас. Стараясь держаться как можно ближе к тени жилых домов, мы медленно приближались к частному домику, у которого гестаповцы и остановились. Генрих сделал мне знак, чтобы я не двигалась и на всякий случай прижал меня рукой к стене позади себя.
— Подожди здесь, а я пока посмотрю, чего затеяли наши дражайшие коллеги.
— Осторожнее только! — шепнула я ему вслед; через секунду он исчез за углом.
И минуты не прошло, как он вернулся и махнул мне следовать за ним.
— Смотри, чтобы ни звука! И голову пригни; мы спрячемся вон за тем деревом, видишь?
— Да.
Мы быстро пробрались к нашему временному укрытию — толстому стволу дерева в одном из садов, из-за которого мы могли незаметно следить за гестаповцами. Я едва слышно фыркнула от внезапно пришедшей мне в голову мысли: мы следили за секретной полицией, чьей работой было следить за всеми в рейхе. Генрих обернулся и шикнул на меня.
— Прости. Это нервное, — смущённо объяснила я. Он закатил глаза и покачал головой.
Под покровом безлунной ночи мы сидели на корточках в нашем укрытии и наблюдали, как двое мужчин покинули частный дом. Третий, всё это время куривший снаружи, выбросил свою сигарету и сел за руль. Меньше чем через минуту они уехали.
— Почему они её не арестовали? Разве они не должны были забрать её на допрос? — зашептала я.
— Не знаю. Может, это не её дом. А может, её там не было.
— Что предлагаешь делать?
— Ну, так как они уехали, я думаю пойти спросить хозяев дома о том, что от них хотело гестапо.
Всё ещё скрываясь в тени, мы как можно тише подобрались к дому и постучали в дверь. Пожилой мужчина открыл её и окинул нас удивлённым взглядом.
— Чем могу помочь?
— Здравствуйте. — Генрих вежливо улыбнулся. — Разрешите войти на секунду?
— А вы кто, простите, будете?
