Доктор Кальтенбруннер хмыкнул над расистской шуткой. Казалось, он теперь был в немного лучшем настроении.
— Это всё, Хауптштурмфюрер Штерн. Вы можете вернуться на своё рабочее место. Благодарю вас, вы нам очень помогли.
Макс щёлкнул каблуками и салютовал группенфюреру, но в дверях всё же замялся.
— У Аннализы какие-то неприятности?
— Пока ещё трудно сказать.
Макс бросил на меня ещё один взгляд и вышел из камеры. Я снова осталась наедине с группенфюрером Кальтенбруннером. Я ждала, что он скажет дальше.
— Ну что ж, это было весьма неплохо, фрау Фридманн. Я впечатлён. Подозрительная незнакомка с ещё более подозрительным чемоданом. И ваши слова подтверждены сотрудником СД. Не знаю, как вам такое удаётся, но это достойно восхищения. — В его голосе всё ещё слышался сарказм.
— Я невиновна, вот и всё.
— Правда?
— Я не могу доказать это больше, чем я уже это сделала, герр группенфюрер.
— О, позвольте мне с вами не согласиться. Есть один очень простой тест, который развязывает языки даже у самых упрямых людей.
Я замерла, когда он поднялся со своего места, вынул свой кинжал и обошёл мой стул. Я даже дышать перестала, застыв с вспотевшими ладонями на коленях и бешено колотящимся сердцем. Он неспешно наклонился рядом со мной и прижал холодную сталь кинжала мне к горлу.
— А теперь попробуем ещё раз. Вы состоите в каких-то связях с сопротивлением?
— Нет.
— Не верю. — Он начал медленно поворачивать лезвие кинжала с плоской стороны на острую, уже больно царапая мне кожу. — Попытайтесь получше меня убедить.
— Я же уже сказала, нет!
Говорить в этот раз было трудно из-за приставленного к горлу клинка. Он повернул его ещё немного, и я почувствовала капли крови, выступающие под ножом.
— Второй промах, дорогуша. Последний шанс сказать правду.
Я уже поняла, как это работало. Сначала допрашиваемые держались своей версии, но вот к третьему разу пугались так, что начинали говорить всё как есть. Я и сама не могла решить, как далеко он мог зайти в своих «допросах,» и не перережет ли он мне и вправду горло. Чёрт его знал, что у него было на уме, но как бы то ни было, мне нужно было срочно придумать что-то, что нарушило бы его привычную схему работы.
Я осторожно повернула к нему голову и слега подалась вперёд, глядя ему прямо в глаза. Он нахмурился, но кинжал у горла всё же немного ослабил. Я потянулась ещё чуть ближе, медленно подняла руку к его шее и, едва дыша и безумно напуганная внутри, едва коснулась губами его губ. Он не пошевелился. Я придвинулась ещё немного, чуть не порезав сама себя, и прижалась ртом к его, молясь всем богам, чтобы он не оттолкнул меня. Он по-прежнему не двигался. Я сильнее обняла его за шею, только чтобы он не заметил, как дрожали мои пальцы. Сердце билось так громко, что я слышала его бешеный пульс уже у себя в висках. Я закрыла глаза и чуть приоткрыла губы, осторожно проводя языком по его губам, отчаянно надеясь, что это сработает.
